Мистер Бирдринкер - [6]

Уже через пять минут после того, как автобус тронулся с места, Вальдемар понял, что лучше бы ему угодить прямо на электрический стул. Первые полчаса он неимоверными усилиями ухитрялся переводить разговор в область фотографии, однако американец, оказавшийся на редкость упрямым, твёрдо задался целью приобщить ещё одного русского к христианству. Но Южинский не менее твёрдо решил сражаться до последнего сникерса, так что уже через час Джоэл не выдержал и в сердцах обозвал Вальдемара самым страшным ругательством, которое знал. Он назвал его КОММУНИСТОМ. Южинский от удивления даже поперхнулся сэндвичем, который поглощал во время пламенной речи иностранца в полном соответствии с известной басней о коте и поваре. Довольный произведённым эффектом Джоэл пояснил:

— Ты, как я убедился, являешься ярым материалистом. Следовательно, поскольку коммунизм основывается на материализме, ты являешься ещё и коммунистом.

Подобный подход привёл Вальдемара в восхищение и он, отложив недоеденный сэндвич, немедленно развил светлые идеи американца. Поскольку материализм в свою очередь базируется на логике, рассудил он, то всякий, прибегающий к логическим умозаключениям, то есть, к примеру, считающий, что дважды два — четыре, непременно должен являться закоренелым коммунистом. Запив столь мудрую мысль банкой спрайта, по рассеянности взятого им со столика проповедника, который всё не мог прийти в себя от мысли, что он — коммунист, и поэтому не обратил на это ни малейшего внимания, довольный переводчик в тишине и спокойствии закончил свой скромный ланч. До самого Рукавинска американец не проронил ни единого слова. Больше Вальдемар этого фотографа никогда не видел, но поговаривают, что вскоре Джоэл был замечен с красным знаменем на одном из зюгановских митингов.

Приём в Рукавинске превзошёл все ожидания как христиан, так и переводчиков. Не успели они выйти из автобуса, как к ним подбежал какой-то прапорщик, в свободное время подрабатывающий директором школы, и на чистом английском сказал:

— Всем хау ду ю ду. Плиз пойдёмте ту ючительская ту хэв диннер.

По дороге он объяснил, что последним приказом по гарнизону весь офицерский состав был обращён в христианство, так что теперь в доверенной ему школе вместо пионерских галстуков ученики будут носить нательные крестики установленного образца. Порадовавшись такому рвению в распространении слова Божьего, иностранцы вошли в учительскую, где заблаговременно были расставлены столы со всевозможными кушаньями. Но нежданное пиршество не было последним приятным сюрпризом этого дня. После того, как проповедники расселись и приступили к еде, школьное начальство, памятующее о том, что не хлебом единым жив человек, выпустило в пространство между столами стайку очаровательных девушек, услаждавших взор воинов Христовых различными медленными танцами, так что наши путешественники почувствовали себя настоящими султанами. Пообедав, разомлевшие американцы с неохотой отправились по классам читать проповеди. Повсюду царила чудесная атмосфера всеобщего благодушия и единственным облачком, омрачавшим эту идиллию, было необъяснимое отсутствие грузовика, бесследно сгинувшего где-то по дороге. Видя растущее народное недовольство, вызванное этим загадочным обстоятельством, проповедники пытались любыми средствами потянуть время: Айрин всем описывала немалое количество своих детей, при этом часто сбиваясь со счёта, а Гуффи направо и налево дарил отксеренные фотографии собственных не менее многочисленных girl-friend'ов, подозрительно похожие на журнальные вырезки с изображениями Мадонны и Шарон Стоун. Переводчики тоже зря времени не теряли. К примеру, Южинский, опять превратившийся в Уолтера Бирдринкера, уединился в одном из классов с местной девушкой, с которой он затеял долгий и содержательный разговор о Торе (как я уже говорил, Южинский был на редкость рассеянным человеком и частенько путал Библию, Тору и Коран). На самом интересном месте этой занимательной беседы в незапертую дверь просунулся любопытный нос одного из проповедников, который, к счастью, был очень близорук и туг на ухо, иначе Вальдемар наверняка остался бы без бонуса. Тем не менее, он подозрительно спросил:

— А что это вы здесь делаете?

— Да так, о жизни толкуем, — ответил Южинский и посмотрел на американца настолько честным взглядом, что тот смешался, пробормотал нечто невнятное и быстро исчез.

К счастью для миссионеров, вскоре у ворот раздался рёв грузовика, наконец-то привёзшего что-то гуманитарное. Из машины вышли водитель и взлохмаченный Ромуальд, не замедливший пролить свет на причину столь долгого их отсутствия. Дело в том, что они ухитрились заблудиться в запутанных улочках Рукавинска и решили спросить дорогу у первого встречного, оказавшегося заросшим щетиной мужиком неопределённого возраста. Поняв с третьего раза, что от него нужно, мужик согласился сесть в грузовик и показать дорогу, при этом Ромуальд, втянув ноздрями воздух, удивлённо подумал о странностях российской глубинки, в которой люди месяцами не бреются, но, тем не менее, регулярно душатся одеколоном. Что же касается мужика, то в белой горячке ему пригрезилось, что он — легендарный Иван Сусанин и его задача — завести проклятых империалистов в такие дебри, из которых им не дано будет выбраться. Но сей благородный замысел так и не осуществился, поскольку прыганье грузовика по местным колдобинам подействовало на организм кандидата в народные герои не лучшим образом и вскоре он был вынужден с позором ретироваться, так и не закончив своей миссии. Грузовик же, поплутав ещё пару часов, благополучно добрался до пункта назначения.