Миссия Тревельяна - [228]

Из-за башни выплыла полусфера робота. Опустившись на шесть манипуляторов, командор протянул два щупальца к Тревельяну.

– Поднять тебя наверх?

– Да. Говоришь, я проползу в эту щель, если сложусь пополам?

Щупальцы подхватили его, пол стремительно ушел вниз, надвинулся потолок, тоже зеркальный, висевший над башней подобно серебристым небесам. Вершина цилиндрической конструкции все же отстояла от него побольше, чем на метр – во всяком случае, Тревельян поместился там, слегка согнувшись. В потолок уходили три больших прямоугольных короба энерговодов; действующий был соединен с массивным патрубком на плоской крыше башни, а резервные нависали над ней, точно два удава с раскрытыми пастями.

Курса тут не было.

– Что над нами? – спросил Тревельян.

– Трубы, кабели, шланги, – доложил Мозг. – Межъярусное пространство с различными коммуникациями. Его толщина в земных мерах одиннадцать с половиной метров.

– А куда выходят эти три энерговода?

– К энергетическим распределителям, ньюри Тревельян. Они расположены под самой централью.

– Значит, через резервное устройство можно проникнуть на жилую палубу?

– Думаешь, он забрался в этот крысиный ход? – с сомнением молвил командор. – Лезть по гладкой вертикальной трубе больше десяти метров… Хотя кто его знает! Киборг есть киборг.

Мозг, вежливо выждав пару секунд, сообщил:

– Чтобы попасть на верхний ярус, ньюри, нужно демонтировать распределитель. Это несложное устройство, но в нем много кабелей, а доступ к ним перекрыт поглощающими энергию воронками. Справиться с этим агрегатом без режущих лазерных инструментов затруднительно. Если желаете, я… – Он запнулся на личном местоимении, потом закончил: – Я могу протестировать резервные энерговоды.

– Не стоит, раз мы уже здесь, – буркнул Тревельянов Советник. – Сам проверю.

Приподнявшись на четырех манипуляторах, робот зацепился остальными за край короба и исчез в темной драконьей пасти. Двигался он абсолютно бесшумно – ни лязга, ни скрежета, ни даже шороха не донеслось до Тревельяна. Он ждал, пригнув голову и покачивая в ладони палустар. В голове у него билась одна мысль: если Курс здесь, значит, ему нужно пробраться на жилой ярус. С какой целью? Он пытался испортить воздушный регенератор, важнейший блок системы жизнеобеспечения, он без колебаний убил Зотахи и Пилота, и все это случилось вслед за выстрелом ментального излучателя. Если Курс и прежде являлся убийцей, то хотя бы управляемым, покорным Первому Лезвию, но палустар Ока Хорады это изменил. Теперь киборгу хотелось лишить станцию воздуха или, добравшись до ее экипажа, перебить людей. Он, безусловно, не дорожил своей жизнью. Почему? Что было поводом к такой свирепой ненависти? Поврежденный излучателем разум? Или что-то иное, не столь очевидное?

Восьминогий спутник Тревельяна вынырнул из темной дыры.

– Там его нет, малыш. Проверю вторую щель.

Он скрылся в другом резервном энерговоде, и не прошло и тридцати секунд, как Ивар расслышал звуки возни. Кого-то или что-то тащили вниз, и, видимо, это было нелегкой задачей – в связном браслете раздавалась ругань командора, считавшего, что всякая работа идет быстрее под крепкое словцо. Вскоре из темного отверстия показалась пара манипуляторов, затем – округлый корпус робота, ноги Курса, оплетенные пятью щупальцами, его живот, грудь и шея, вокруг которой был захлестнут последний манипулятор. Наконец Тревельян увидел лицо пленника: глаза выкачены, рот широко распахнут, и кожа уже посинела.

– Ты его задушишь, дед.

– Казнь не хуже прочих, – заметил командор, но хватку ослабил. Швырнув Курса на площадку, он расположился за его спиной, вцепившись в щиколотки, колени и локти киборга; щупальце, давившее шею, осталось на месте.

– Здоровый чертов хмырь! Со мной, конечно, ему не совладать, но тебя и в коже пришибет. Он возился с распределителем и часть воронок уже выломал… Вот так, без всякого лазерного инструмента! Ты, парень, с ним поосторожнее.

Не выпуская из рук палустар, Тревельян присел на корточки, всмотрелся в мутные глаза пленника. Ему почудилось, что них сверкнула искра понимания. Кажется, Курс сознавал, кого он видит и что свершится с ним в ближайшие минуты.

– Ты слышишь меня?

Хриплый шепот был ответом Ивару. С трудом выдавливая слова, киборг пробормотал:

– Да, землянин. Я вижу и слышу тебя, и знаю, что ты пришел убить тварь с Тоу. Не возражаю! Хотя в смерти Джеба Ро я не повинен.

– Это мне известно. Но Зотахи и Пилот на твоей совести.

– У меня нет совести. Я потерял совесть, гордость, память, когда из биолога-похарас Тана Одд стал тем, кто я есть.

– Как это случилось?

Курс не ответил, только дышал часто и глубоко, словно ему не хватало воздуха. Его зрачки померкли, кожа на лице обвисла. Он попытался повернуть голову, бросил взгляд на гибкие щупальца, что оплетали его, и прошептал:

– Боевой робот… ты притащил на станцию боевого робота… Очень предусмотрительно! Йездан видит, каждый из нас что-то взял с собой… Джеб Ро – свой план и Найю Акра… эта отмороженная – свою ненависть к землянам… Зенд Уна – палустар, что в твоих руках, а Первое Лезвие – меня… каждый что-то взял…

– Ты перечислил не всех. Что взяли остальные? – спросил Тревельян.