Миссия «Один» - [30]

— А почему вы обращаетесь с этой просьбой ко мне? — спросил Таннер. — Наш командир — лейтенант Шеванне. К тому же здесь двое ваших соотечественников.

— Я заговорил с вами потому, что знаю, о чем просил вас полковник Гулбранд. Я слышал каждое слово вашего разговора. И я полностью согласен с полковником. Вы, безусловно, очень опытный и умный солдат, сержант.

— Спасибо, — ответил Таннер. — Я сделаю все, что в моих силах, профессор.

Шеванне согласился с тем, что следует найти ферму, на которой можно будет отлежаться. Сейчас они находились на пару миль севернее Треттена, шли по густому лесу. Затем вышли из него на горное пастбище. Снегопад прекратился. На дальнем краю пастбища обнаружилась калитка, а за нею тропа.

Нильсен и Ларсен повели всех по тропе, которая в конце концов уперлась в фермерскую усадьбу. Два норвежских офицера осторожно направились к дому, все прочие остались ждать. Ожидание тепла и еды ударяло в головы, точно крепкое вино. Таннер смотрел, как норвежцы подходят к дому. Залаяла собака.

Прошло несколько наполненных тревогой минут. Таннер вглядывался в напряженные, усталые лица солдат. А ведь были еще и раненые, и они нуждались в помощи.

На пороге появился седоватый мужчина средних лет. Какое-то время он слушал то, что говорил ему Ларсен, потом вышел из дома и направился к сараю. Ларсен поманил к себе ожидавших завершения переговоров солдат.

— Идите за ним, — сказал он.

Фермер открыл двери сарая, размашисто повел рукой — «входите» — и скрылся внутри. Остальные последовали за ним.

Ларсен сказал:

— Скоро придут его жена и дочь. Сначала они принесут хлеб и суп, потом горячую воду и бинты.

В сарае было темно и пыльно, запах высохшего сена и соломы смешивался здесь с навозной вонью. Таннер подошел к Сайксу, снял рюкзак. Потом нащупал в сумке для провизии пистолет Целлнера, полуавтоматический «вальтер». Люди молчали, они слишком устали. Один из французов, заметил Таннер, уже спит на соломе. И Сандвольд тоже. Таннер задумался о профессоре — может быть, он изобрел какое-то новое страшное оружие, способное изменить весь ход войны?

Таннер привалился спиной к своему рюкзаку, закрыл глаза. Какая это все-таки роскошь — сон. Однако его тут же и разбудили. Он увидел рядом с собой Сайкса и хорошенькую девушку со светлыми глазами и волосами цвета соломы.

— Это Анна Ростад, сержант, — сказал Сайкс. — Она принесла нам поесть.

— Боюсь, не очень много, сержант, — на хорошем английском сказала девушка, протягивая ему чашку с супом и кусок хлеба.

— Спасибо, — сказал Таннер. Теплый, наваристый мясной бульон показался ему замечательно вкусным.

— Мы с матерью позаботились, как могли, о раненых, — продолжала девушка, — однако их необходимо показать врачу. Завтра мы отвезем их к нему.

Таннер, подумав немного, спросил:

— Куда? В Треттен?

— Да. Доктор живет там.

— Там теперь есть и военные врачи, немцы. — Он помолчал. — Вам начнут задавать вопросы. Что вы им скажете?

— Что нашли раненых в горах.

Таннер улыбнулся:

— Храбрости вам не занимать. Спасибо.

Анна пожала плечами:

— Это самое малое, что мы можем сделать. Моего брата Йонни две недели назад призвали в армию. С тех пор о нем ни слуху ни духу. Мы с ним близнецы.

Таннер, взявшись за винтовку, встал.

— Где Ларсен и Шеванне? — спросил он у Сайкса.

— Думаю, в доме.

— Они разговаривают с отцом, — сказала Анна. — Давайте я провожу вас к ним.

Анна провела его через двор, впустила в дом. Трое мужчин сидели на кухне вокруг большого стола, в середине которого помигивала, мягко освещая их лица, керосиновая лампа.

— Что вам нужно, сержант? — спросил Шеванне.

— Поговорить о том, что мы будем делать дальше.

— Вы не офицер. Составлять планы такого рода — наше дело.

— Вы, может быть, и старше всех нас по званию, сэр, — резко ответил Таннер, — но под моим началом по-прежнему остаются десять человек, о которых я обязан заботиться.

Ларсен взглянул на Шеванне:

— Он прав.

Шеванне вздохнул:

— Вы можете остаться и послушать нас, сержант, однако окончательным будет наше решение. Вам понятно?

Ларсен расстелил по столу карту.

— Мы должны двигаться на север, — сказал Шеванне.

— Нам нужны дороги, — сказал Таннер, — и какая-то машина. Не знаю, как далеко отступили союзники, но, каким бы ни было это расстояние, мы ни за что не сумеем одолеть его по горам быстрее, чем фриц, который движется по долине. — Таннер склонился над столом. — Как насчет вот этой дороги? Выходит из Треттена, пересекает горы, спускается в эту долину. Если мы сможем добраться до нее и найти машину, нам удастся попасть вот сюда, в Утту, не встретив по пути ни одного немца.

Шеванне покачал головой:

— Блестяще, сержант. Вот только как вы проскочите мимо стоящих в долине немцев и пересечете озеро шириной триста метров? И где именно вы собираетесь найти машину?

— Озеро мы пересекать не будем. Мы переправимся через реку в Треттене, ночью. К тому же у нас имеется немецкая форма.

— Там есть переправа, — сказала Анна. — Немного севернее деревни находится вдающийся в реку гористый мыс. Ширина реки там около ста пятидесяти метров, а на берегу стоят лодки.

Умница, подумал Таннер.

Анна начала что-то быстро говорить отцу, тот кивал в ответ. Затем Ларсен о чем-то заспорил с ней по-норвежски.