Миссия на Маврикий - [50]

— Прибой уменьшается, — вступил капитан Корбетт. — Я считаю, завтра мы сможем высадиться — посмотрите на небо на западе. Быстро пришло, быстро ушло, как говорит мой опыт.

— Пораньше бы, — откликнулся Джек. — Я спать спокойно больше не смогу, если мы не взорвем оставшиеся три здания из списка доктора Мэтьюрина.

— Как политику, мне бы хотелось порадовать себя видом сгорающих в пламени архивов, это непереоценимый удар, — заметил Стивен.

— Если позволите, сэр, — вклинился в разговор лорд Клонферт, — я считаю, можно поробовать сейчас или, на худой конец, ближе к вечеру. Я утащил пару прибойных шлюпок, еще несколько есть у «Сириуса», если я не ошибаюсь. Мои люди неплохо управляются с ними, и я мог бы взять партию морпехов или матросов.

— Возможно, через два-три часа, — ответил Джек, глядя на море.

«Как же велико желание Клонферта обскакать Корбетта», — подумал он. «Даже после вчерашнего совместного дела их отношения отвратительны как обычно, если не хуже. С другой стороны, это действительно важно. И прибойные шлюпки при хорошем управлении способны творить чудеса. Но вот хочет ли Клонферт просто выделиться, или задумал какую каверзу? С другой стороны, вчера он действовал неплохо…» Джек чувствовал, что мышление Клонферта чуждо ему, что этот человек ему непонятен, но после нескольких часов размышлений пришел к прагматичному решению, отдал приказ и вышел на ют «Рэйсонейбла» посмотреть на отваливающие прибойные шлюпки. Вот они — у границы бурунов, в ожидании особенно высокой волны, она подходит, заслоняя море, черная громада закрывает белизну пены, лодки рвутся вперед, налегают снова и снова — и вот последний вал выносит их далеко на пляж.

Высадившимся нашлось много занятий. Башня слева от города вздрогнула, ее парапет целиком взлетел на воздух, дым и пыль окружили ее, здание мгновенно потеряло форму, обратившись низкой грудой развалин и раскатистое «бум» долетело до корабля. Долгая пауза, и вот над административными зданиями появился дым.

— Записи сборщиков налогов, — раздался голос Стивена за его спиной, — если это не заставит их полюбить нас, то бурбонцы — неблагодарные твари.

— Генерал Десбрюсли, кажется, прискорбно увяз, — добавил он, переведя свою трубу на далекую копошащуюся в болоте колонну.

Они продолжали рассматривать город и побережье. В какой-то момент Джек заметил, что прибой и правда стихает, и обратился к собеседнику:

— Знаешь, Стивен, похоже, я почти привык к роли наблюдателя. Вчера еще мне казалось, я вот-вот повешусь, так я извелся… Полагаю, это расплата за командную должность. Посмотри на дым над арсеналом. Что еще, мистер Грант?

— Прошу прощения, сэр, но там мистер Дэйл с компанейского «Стритема» в великом волнении. Кричит, что сжигают его шелк, и просит вас принять его.

— Пусть войдет, мистер Грант.

— Сэр, сэр, — кричал мистер Дэйл, — они жгут наш шелк! Молю, сэр, просигнальте им остановиться! Наш шелк, наш главный груз, полмиллиона фунтов! Французы сгрузили его в этот склад! О, умоляю, сэр, просигнальте им… О, Боже, Боже, — заламывая руки, — слишком поздно!

Дым уступил место огромным языкам пламени, и никакие сигналы уже не загнали бы его обратно.

— Ради Бога, Клонферт, — обратился Джек, когда тот явился с рапортом, — зачем вы сожгли склад за арсеналом?

— За арсеналом, сэр? Я был уверен, что это собственность правительства. Почтенный человек, священник, уверил меня, что это правительственное имущество. Я что-то сделал не так?

— Я уверен, что у вас были самые лучшие намерения, но, кажется, там был шелк Компании, этак на полмиллиона.

Лицо Клонферта потускнело, неожиданный жестокий удар будто резко состарил его.

— Да не берите в голову, — смягчился Джек, — они явно преувеличивают. Да и, по любому, мы им спасли три миллиона, как они сами признают. Вы сделали все великолепно, великолепно, я просто завидовал вам на берегу! Это было, несомненно, необходимо — ведь если б нам пришлось уходить, хороши бы мы были, оставляя все это врагу. Но пойдемте, вы весь мокрый! Не хотите сменить одежду? У меня в каюте наверняка найдется что-нибудь.

Бесполезно. Клонферт ушел грустный, поникший, обесславленный.

Не ожил он и на следующий день, когда море почти успокоилось, снова установился юго-восточный ветер, и все десантные части в готовности ждали в лодках померяться силами с Десбрюсли. Один из новых знакомых Стивена прибыл с берега на лодке и принес известие, что колонна из Сен-Дени отступила, и что капитан Сен-Мишель, комендант Сен-Поля, хочет договориться о временном перемирии.

Новость подтвердилась визуально: колонна отступила. Все вернулись на корабли, появились посланники коменданта. Генерал Десбрюсли, кажется, получил разрыв мозга, но было ли это следствем невзгод военных или семейных, или и тех и других разом, осталось скрыто мраком. В любом случае, командование французскими частями было в безнадежном расстройстве, и Сен-Мишелю не составило труда подписать соглашение, которое вылилось для эскадры в мирную стоянку в Сен-Поле длиной аж в целую неделю. Мирную, но отнюдь не праздную: им пришлось уничтожить или вывезти сто двадцать одно орудие и огромное количество пороха и ядер, взорвать оставшиеся укрепления, обчистить военно-морскую верфь вплоть до последней банки краски и насладиться великолепными качествами фрегата «Кэролайн». С другой стороны, коммодор и полковник получили время для написания депеш — дела трудного и деликатного. Когда Джек закончил свою, вымарав оттуда все человеческое, и мистер Петер переписал ее набело, приложив к ней весьма скромный список потерь, точную стоимость захваченных кораблей и судов и другого захваченного имущества, коммодор Обри решил приступить к исполнению своего трудного решения.