Миссия к звездам - [44]

В своей задумчивости Глория почти не замечала экрана перед собой. За годы чернота космоса, в котором менялись лишь расположение и форма созвездий, порядком приелись ей. И сейчас она смотрела на них с каким-то отрешением, словно пытаясь решить какую-то проблему. Наконец улыбнувшись, будто решившись на что-то, она нажала на кнопку. На экране перед ней возникло лицо мужчины. Она без предисловий холодно обратилась к нему:

— До меня дошли слухи, капитан, что наше решение о продлении нашего пребывания в Большом Магеллановом Облаке вызвало недовольство у некоторых членов экипажа.

Капитан некоторое время раздумывал, прежде чем осторожно ответил:

— Леди, я должен признать, что ваши планы поисков местной цивилизации не были встречены командой с особым восторгом.

Она отметила, как он изменил ее формулировку «наше решение» на «ваши планы».

— Безусловно, — продолжал он, — я не могу говорить от имени всех тридцати тысяч членов экипажа.

— Конечно, — признала Глория с иронией в голосе.

Офицер, казалось, ее не заметил.

— Я считаю, что вопрос о задержке экспедиции следовало бы вынести на общее голосование.

— Вздор! Разумеется, проголосуют за возвращение домой. Десять лет, проведенные в космосе, слишком размягчили экипаж. Куриные мозги и отсутствие всяких целей впереди! Капитан… — Голос ее смягчился, глаза засверкали, — в ваших словах и поведении я заметила некоторую солидарность с этим… этим простительным детям инстинктом. Вспомните сами, старейший принцип космических законов утверждает: «Кто-то обязательно должен сохранять твердость духа, чтобы идти дальше». Офицеры потому так тщательно и подбираются, что они не должны поддаваться слепому стремлению домой. Известно также, что люди, которые ему поддаются и возвращаются домой, недолго задерживаются в родных пенатах и вскоре отправляются в новую экспедицию. Мы слишком далеко оказались от изведанного космоса, чтобы позволить себе роскошь забыть о дисциплине.

— Я знаю эти аргументы, — спокойно заметил офицер.

— Рада слышать это признание, — язвительно произнесла первый капитан и решительно прервала разговор. Затем вызвала Отдел астронавигации. На вызов ответил молодой офицер.

— Нужно срочно сделать расчет ряда орбит, по которым мы могли бы пересечь Магелланово Облако за возможно короткое время, при этом не удаляясь от каждого солнца системы за границы пятисот световых лет.

Глаза молодого лейтенанта широко раскрылись. Он едва слышно пролепетал:

— Ваша милость! Это самое необычное распоряжение, которое я получал за свою короткую службу. Звездное скопление, в котором мы находимся, имеет в поперечнике шесть тысяч световых лет. На какую скорость следует нам рассчитывать, имея в виду тот факт, что нам абсолютно не известна штормовая обстановка в данном районе?

Реакция этого юноши смутила Глорию, на несколько секунд она заколебалась. Она мало себе представляла всю огромность пространства, которое намеревалась обследовать.

— Полагаю, — она отбросила прочь все сомнения, — что штормы в этой области галактики задержат наше продвижение не более чем на один световой год за каждые тридцать минут полета. Пусть главный астронавигатор доложит мне лично, когда орбиты будут рассчитаны.

— Будет исполнено, ваша милость, — ответил молодой офицер с безнадежностью в голосе.

Она отключила связь, снова села, пробежалась по клавишам иллюминатора, превратив его в зеркало, после чего принялась разглядывать свое отражение: симпатичную худощавую женщину тридцати пяти лет с суровыми чертами лица. Отражение улыбалось с некоторой ироничностью: она была удовлетворена своими действиями. Слух об ее решении будет разнесен по кораблю. Люди начнут понимать, что она задумала. Сначала будет отчаяние, потом наступят смирение и понимание. Что сделано, то сделано, и уверенность, что правительства Пятидесяти Солнц ни за что не капитулируют без особых причин и не выдадут местонахождения даже одной из своих планет, крепла в ней.

Возбуждение ее спало, пока она завтракала на своем командном посту. Борьба за судьбу корабля была неизбежной, и первый капитан понимала, что ей нужно быть готовой к любому повороту событий. Три раза, пока она завтракала, с ней пытались связаться, но она игнорировала звонки. Автоматический сигнал «Занято» свидетельствовал о том, что она была в рубке, но без особой срочности ее лучше было бы не тревожить. Каждый звонок вскоре прекращался.

После завтрака она легла отдохнуть и поразмыслить. Но быстро встала, подошла к нуль-Т-передатчику, настроила аппарат и очутилась в Центре психологии в полумиле от своего командного поста.

Лейтенант Неслор, главный психолог корабля, вышла из соседней комнаты поприветствовать первого капитана. Леди Лорр рассказала ей о своих заботах.

— Я так и думала, что ты захочешь повидаться со мной. Если подождешь минутку, я передам пациента своему помощнику и мы тогда сможем поговорить.

Когда она вернулась, леди Лорр поинтересовалась:

— Много у вас пациентов?

Серые глаза более старшей по возрасту женщины внимательно изучали ее.

— Мой персонал проводит до восьмисот часов терапии еженедельно.

— С вашим оборудованием это просто невероятно.