Миссия к звездам - [21]

Когда свет первого дня померк и наступили сумерки, корабль оказался погребенным под тысячью тонн Леса, скрытый листвой, настолько густой, что под ней невозможно было ничего увидеть.

Наступило время для заключительной фазы атаки.

Вскоре после наступления темноты крошечные корни начали елозить по днищу корабля. Они были бесконечно маленькими, столь маленькими, что в своей начальной стадии их толщина составляла всего лишь несколько десятков атомов в диаметре; столь маленькими, что такой твердый на вид металл обшивки был чуть ли не вакуумом для них; столь невероятно маленькими, что они без всякого труда просачивались сквозь твердую сталь.

И как раз теперь — словно корабль специально дожидался этой атаки, — он предпринял ответные действия. Металлический корпус начал разогреваться, постепенно раскалившись докрасна. Ничего другого и не требовалось. Крошечные корни скорчились и погибли. Постепенно, по мере того как испепеляющий жар достиг больших по размерам корней, сгорели и они.

Из сотен отверстий в корпусе корабля изверглось ослепительное пламя, и сначала лианы, а затем деревья начали гореть. Но это не было бушующим огнем неконтролируемого пожара, язычки пламени не прыгали с одного дерева на другое во всесокрушающей ярости. Давным-давно Лес научился тушить пожары от молний или самовозгорания. Дел-то всего — направить соки в пораженный район. Чем зеленее было дерево, тем больше сока, а значит, тем труднее было устоять и разгуляться пламени.

Лес сразу и не мог припомнить, доводилось ли ему когда-либо сталкиваться с пожаром, который мог вот так прорываться в полосу деревьев, несмотря на то, что каждое из них буквально исходило капающим из трещин коры соком.

Но пожару это удалось. Он не был похож на остальные — это было не просто пламя, но энергия. Ему не нужны были деревья, чтобы поддерживать себя; энергия, питавшая его, заключалась в нем самом.

Лес осознал этот факт — и включилась ассоциативная память. Он четко и безошибочно вспомнил, каким образом в незапамятные времена избавил себя и планету от подобного корабля.

Лес начал отступать от звездолета, оставляя после себя остатки деревьев и кустов, с помощью которых пытался уничтожить чужеродную структуру. По мере того как драгоценный сок впитывался в те деревья, которым предстояло стать вторым щитом обороны, пламя разгоралось все ярче и ярче, а огонь стал столь ослепительно сверкающим, что все вокруг было залито сверхъестественнымсветом.

Лишь спустя некоторое время Лес понял, что огненные лучи больше не вырываются из корабля и что красные язычки пламени и остатки дыма исходят, как при обычном пожаре, только от горящего леса.

И это тоже соответствовало воспоминаниям о том, что случилось в прошлом.

Лихорадочно, но без особой радости Лес перешел к осуществлению того, что, как он теперь осознал, являлось единственным способом избавиться от пришельца. Лихорадочно — потому что он с ужасом понял, что огонь звездолета способен уничтожить все деревья. А без особой радости — потому что во время защитных действий ему придется страдать от энергетических ожогов, и эта энергия лишь ненамного будет слабее пламени, только что вырывавшегося из отверстий в обшивке корабля.

Десятки тысяч корней начали расти в направлении скалистых и почвенных массивов, не ощутивших на себе воздействия инопланетного корабля. Крошечные корни, дрожащие от злобы и нетерпения, проникали в рудные породы и благодаря сложному осмотическому процессу извлекли крупицы чистого металла из первоначально нечистой руды. Эти крупицы были почти столь же микроскопических размеров, что и те корешки, с помощью которых Лес совсем недавно пытался проникнуть сквозь металлическую обшивку корабля, но достаточно маленькими, чтобы растительный сок начал разносить их через лабиринт своих больших по размерам корней.

Сначала по этим каналам двигались тысячи частичек, но вскоре — уже миллионы. И хотя каждая из них сама по себе была совсем крошечной, почва, где они оказались выброшенными на поверхность, заискрилась в свете умирающего пожарища. Когда солнце этого мира поднялось над горизонтом, серебристым сиянием было охвачено уже все пространство вокруг корабля на сотню футов.

Только во второй половине дня звездолет начал реагировать вторично. Раскрылось двенадцать шлюзов, и из них вылетело двенадцать аппаратов. Приземлившись, они принялись собирать серебристый порошок. Специальные насосы всасывали крошечную пыль. Работа велась с величайшей осторожностью, и за час до наступления темноты они успели собрать более двенадцати тонн тончайше распыленного урана-235.

После прихода ночи все двуногие существа исчезли внутри судна. Задраили шлюзы, а потом длинная торпеда медленно приподнялась над землей и устремилась в верхние слои атмосферы, еще освещаемые солнцем.

О том, что ситуация изменилась, Лесу сообщили корни, глубоко заведенные под корабль, когда внезапно уменьшилось на них давление. Лишь спустя несколько часов Лес решил, что враг и в самом деле убрался. И прошло еще несколько часов, прежде чем до него дошло, что вокруг полно урановой пыли, которую необходимо куда-то убрать, чтобы не попадать под действие радиации.