Миссия к звездам - [141]

Первый барьер был взят, когда я позвонил Вирджинии, и она согласилась пойти со мной в цирк. Я восхищался всем вокруг с самого начала, когда еще мы катались на колесе обозрения и в других аттракционах. И вот, улучив момент, я предложил ей сходить и посмотреть на диковинки, представляемые из аттракциона моим старым другом Силки Трэвисом.

И это действительно произвело на нее впечатление. Вирджиния остановилась и посмотрела на меня укоризненно.

— Филип, — сказала она, — уж не хочешь ли ты сказать, что лично знаком с Силки? — Она глубоко вздохнула. — Я должна убедиться в этом.

Силки держался великолепно. Когда мы вошли, его не было, но билетер вызвала Трэвиса из какого-то подсобного помещения, и через минуту Силки ворвался в главный шатер зверинца. Он располнел, напоминая фигурой хорошо откормленную акулу. Глаза у него были сузившимися, словно предыдущие пятнадцать лет он провел, постоянно прикидывая, как использовать других людей для собственной выгоды. У него не было того хищного взгляда, что я заприметил на фотографии, но какие-то следы остались: едва проглядываемая жадность и злоба, хитрость и жестокость. Он был именно таким, каким я и ожидал увидеть его, но, самое главное, он искренне был рад встрече со мной, однако радость эта имела специфический характер — так одинокий бродяга взирает на жилье, на которое он наконец-то набрел после долгих скитаний. Мы оба чуть переборщили, приветствуя друг друга, но в равной степени были рады своему взаимному энтузиазму. Когда с приветствиями и представлениями было покончено, Силки обронил:

— Некоторое время назад здесь был Брик. Сказал, что ты преподаешь в университете штата. Прими мои поздравления по этому случаю. Всегда знал, что ты добьешься этого.

Я постарался как можно скорее сменить тему.

— Может, покажешь нам свой зверинец и расскажешь о себе?

Мы уже видели тучную женщину и человеческий скелет, но Силки провел нас в глубь зверинца и рассказал нам о своей жизни с ними. Как он нашел их и как с их помощью приобрел известность. Силки был немногословен, поэтому иногда мне приходилось подгонять его. Но вот наконец мы подошли к небольшому шатру, где над опущенным брезентовым пологом красовалась надпись: «КОТ». Я уже заметил ее раньше, а болтовня зазывалы, стоявшего перед шатром, возбудила во мне любопытство.

— Кот… Заходите и поглядите на кота! Уважаемая публика, это не обычная диковина, а настоящая сенсация! Ни в одном цирке не было еще такого животного. Этот биологический феномен удивляет ученых всего мира… Уважаемая публика, этот кот особенный. Билет стоит двадцать пять центов, но если вы выйдете неудовлетворенными, то сможете забрать деньги обратно. Да-да, вы не ослышались и получите их обратно, если подойдете к кассе и скажете об этом…

И все в подобном духе. Однако не его болтовня больше всего поразила меня. Меня удивила реакция людей, заходивших внутрь шатра. Их впускали группами, и, наверное, там внутри был проводник, потому что в течение нескольких минут что-то едва слышно говорилось, а затем четко голос произнес:

«А теперь, уважаемая публика, я поднимаю занавес и перед вами предстанет он — кот!»

Наверное, занавес поднимался одним движением, точно рассчитанным по времени: едва только слово «кот» слетало с его губ, как следовала реакция публики:

— О-о-о-о-о-о!

Отчетливо слышный выдох дюжины пораженных людей. Потом следовала интригующая тишина, после чего медленно люди выходили из шатра и торопились к выходу. Никто, насколько я мог видеть, не просил вернуть свои деньги.

У входа произошла небольшая заминка. Силки начал бубнить что-то насчет того, что он только совладелец зверинца, и поэтому не может давать входных билетов. Но я быстро решил проблемы, купив билеты, и мы вошли внутрь со следующей группой.

…Животное, сидевшее в кресле на небольшом возвышении, имело приблизительно пять футов роста и стройное тело, кошачью голову и жесткую шерсть, и напоминало говорящее животное из комиксов.

Но на этом сходство с котом кончалось.

Это было какое-то неизвестное существо, вовсе не кот. Я тут же понял это. Всего секунду понадобилось мне, чтобы определить существенные отличия в строении его тела.

Голова: лоб — высокий, а не низкий и покатый. Лицо — гладкое, почти безволосое — поражало своим особым характером, силой и высокой разумностью. Тело поддерживали длинные, прямые ноги. Руки — гладкие, заканчивающиеся короткими, но вполне узнаваемыми пальцами с тонкими острыми когтями.

Но по-настоящему отличными от кошачьих были его глаза. Они казались достаточно обычными, слегка раскосые, прикрытые веками почти такими же, как у людей. Но они в полном смысле танцевали! Двигались они в два, нет, в три раза быстрее, чем у людей. За их гармоничным движением на такой высокой скорости открывался пристальный взгляд, который, как казалось, производил моментальные снимки всей комнаты. Какие же отчетливые, невероятно точные образы должен был воспринимать мозг этого существа!

Все это я понял в течение буквально нескольких секунд. Затем существо шевельнулось.

Оно встало, неторопливо и спокойно, с небрежным видом, зевнуло и потянулось. Наконец, оно сделало шаг вперед. Среди женщин возникла короткая паника, которая прекратилась, когда проводник тихо сказал: