Миссия доктора Гундлаха - [17]

Но зачем американцам это понадобилось, вот вопрос! Пленка продолжала крутиться, а Гундлах переводил взгляд с Хилэри на Пинеро и вдруг по какой-то неуловимой ухмылке Пинеро — уголки губ дрогнули, глаза блеснули — обо всем догадался! Они хотят продемонстрировать, что без них не обойтись. Они создают прецедент для всего делового мира Сальвадора! Желаете договориться с кем-то без помощи УУУ? Так знайте: не выйдет! Вот урок для всех иностранных фирм в стране. Ради этого он и принесен в жертву.

Поняв главное, Гундлах догадался и об остальном. Сначала они подслушали их с Гертелем разговор, а дальше решили действовать по плану: инсценировали фальшивый звонок, опередив похитителей, затем сообщили патрулю провинциальной полиции или кому-то другому, кто в эту форму переоделся, о маршруте, по которому повезут деньги. Впрочем, дело не в деталях, тут они могли выбрать наиболее удобный для себя вариант. Если все было примерно так, если это не его воображение, то американцы без зазрения совести поделили эти три миллиона с местным начальством, с боссами одной из служб безопасности, например. Организовав кражу денег, обогатились сами и хорошо «смазали» при этом аппарат режима, с которым втихомолку сотрудничали. Для деловых связей такая «смазка» всегда полезна. У него не было ни малейшего шанса передать деньги в руки похитителей Дорпмюллера. Он был дичью, а они охотниками. Свора гончих всегда загонит зайца.

Но Гундлах решил не облегчать им жизнь.

— Вы сделали эту запись позавчера вечером,— сказал он, когда пленка кончилась.— И лишь теперь привезли ее?

— Вчерашние беспорядки не позволили нам...

— Скажите лучше, куда вы девали деньги,— перебил его Пинеро.— Выкладывайте, приятель,— и мы возьмем свой отчет обратно!

— Поищите их у себя!

— Господин Гундлах,— сказал доктор Сейтц,— прошу вас замолчать.

Доложили о приезде Вальмана. Оба детектива поднялись.

— Мы весьма сожалеем,— сказал Хилэри Сейтцу.— Мы были бы рады передать вам итоговый отчет иного содержания, но Уорд, Уэбстер и Уиллоби всегда требовали от нас объективности. Приукрашивать мы не имеем права. Если на то пошло, мы не можем позволить себе потерять ни одного клиента.

— Но одного-то вы потеряли! — крикнул Гертель.— И вы, черт побери, знаете почему!

Хилэри оставался невозмутим. Что бы ни происходило, его лицо было непроницаемым, лицо игрока в покер. А Пинеро на прощание по-мальчишески улыбнулся, обнажив свои безукоризненные зубы.

— Боже ты мой, кто бы мог подумать...— сказал торговый советник Вальман, прослушав пленку.— Лучший для вас выход, господа, это во всем признаться и вернуть деньги! РИАГ в таком случае в суд подавать не станет, я полагаю. Как говорит пословица: «Простить — значит забыть», не так ли? Деньги у вас?

— Вы не имеете права ставить вопрос таким образом.

— Жаль, что вы продолжаете упорствовать.— Вальман весь кипел. Его злило, что полномочия его ограничены.

Что в его власти? Лишить их обоих на время паспортов? Что он и сделал, не замедлив.

— С этой минуты вы находитесь под домашним арестом,— сказал он, бросив взгляд на часы.— Возвращайтесь в отель и ждите дальнейших распоряжений! Говорить друг с другом можете сколько угодно, перехитрить нас вам не удастся... Но, возможно, вы одумаетесь. Если попытаетесь скрыться, будет объявлен ваш розыск. Ваши фотографии мы передадим во все посольства, так что далеко вам не уйти.

Гундлах встал, потянулся за пистолетом и сунул его в карман пиджака. Вооруженный арестант? Что ж, недурно.

— Зачем вам оружие? — спросил доктор Сейтц.

— Может быть, нам придется предпринять некоторые шаги, о характере которых я говорить не стану.

— Оставьте это, будьте же благоразумны!

— Если кто здесь и лишился рассудка, то не мы.

Сев в машину, Гертель обрадовался как ребенок:

— Ключ зажигания на месте, а это поважнее паспортов.

Они поехали в «Камино Реал».

— Раз уж мы друзья по несчастью, Петер, давайте перейдем на «ты»,— предложил Гундлах, и Гертель с чувством пожал ему руку.

По дороге они завернули в банк. Гундлах хотел снять со своего счета кое-какую наличность. Но его кредитная карточка оказалась уже аннулированной.

— Мне очень жаль, сеньор,— сказал ему служащий,— но только что в банк позвонили... Нам не велено выдавать вам больше денег. Карточку затребовал ваш поручитель РИАГ. Мне очень жаль, но таково предписание.

Быстро работают... Выходит, Сейтц не очень-то уверен, что они украли эти миллионы, иначе он не стал бы закрывать ему кредит в банке. Но это слабое утешение. Сейтц действует по всем правилам, предусмотренным на случай увольнения со службы. Действует чисто механически, как и положено аппаратчику. Удар следует за ударом, и этот вряд ли будет последним.

Глава 14

Ужин в «Камино Реал» был таким же изысканным, как и вчера, но Гундлах ел без всякого аппетита. Лишь теперь, сидя за накрытым белоснежной скатертью столом в уютном зале ресторана, он полностью осознал размеры происшедшей катастрофы. Несомненно, карьера его рухнула. Трех дней оказалось достаточно, чтобы погубить все, чего он добился за шесть лет. Это если не говорить о годах учебы. Доверия концерна ему никогда не вернуть. Хозяевам достаточно хоть на секунду усомниться в лояльности и благонадежности сотрудника фирмы, и никакие былые заслуги не помогут — его вышвырнут вон. И не просто вышвырнут из РИАГ, ему не найти места ни в ФРГ, ни вообще во всей Западной Европе, в Канаде и даже в Австралии!