Миссия Артура Саламатина - [40]

— Всё ясно, — нахмурился Юрий, — нас засекли.

— Что ж, мы дадим отпор агентам враждебных сил…

— Артур! — Кира посмотрела на Саламатина с неодобрением.

— Вот что, — сказал челночник, — я вам никто, вы мне никто. Но до шоссе я вас при надобности подброшу…

…Слух о том, что на Евратово наступают вражьи силы, распространился быстро; Фортуна вызвался взять на себя прикрытие, Георгий предложил помощь с провизией на случай, если Саламатин решит скрываться в лесах, Аполлон намекнул на возможность послать людей перекрыть дороги и подпалить окрестные поля. В одном все были едины — Артуру необходимо бежать, и как можно скорее.

Саламатин стоял на берегу реки и задумчиво глядел вдаль. Рядом на песке сидел Юрий; чуть поодаль стоял Аполлон.

— Надо ехать, — говорил Точило, — мы ведь и так уже порядком засиделись в этой деревне.

— Не знаю, — отвечал Артур, — я не хочу уезжать.

— А в психушку ты хочешь? Или в тюрьму.

— Да как мы уедем? Он же ясно сказал — подвезу до шоссе. А дальше — куда?

— Понадобится, довезёт и дальше — не изверг же какой. Да с шоссе мы и сами как — нибудь уедем…

— Так ты со мной?

— А как же.

Из зарослей на берег вышел Виктор Заозёрский; Аполлон так и шарахнулся в сторону, Юрий вскочил.

— Не пугайтесь, — супостат поднял руку, призывая ко вниманию, — я всё знаю. Арутр, Юрий, послушайте меня.

— Слушаем, — без энтузиазма произнёс Юрий.

— Я позвонил своей сестре в Москву. Сегодня вечером, как только освободится, она выедет из города и будет ждать нас на тверской дороге.

— Ты хочешь сказать…

— Я уже всё продумал. Привозим Артура ко мне домой и прячем там, пока вся эта шумиха не уляжется. Расходы беру на себя. Тебе, Юра, тоже место найдётся…

Артур подошёл к Виктору поближе.

— Но ты же враг. Или ты отрёкся от своих заблуждений?

— Ни от чего я не отрекался. Ты ненормальный, а твои взгляды на политику — дурацкие. Но все ненормальные — братья и должны помогать друг другу. Оппонент — не враг; наш враг — бюрократы.

Юрий подошёл к Виктору и молча пожал ему руку.

…Чёрная «Волга Сайбер» подпрыгивала по ухабам разбитой дороги, что ведёт через леса к деревне Евратово.

— Тьфу, из — за этого проклятого Артура мы здесь машину разобьём.

— В саму деревню пойдём пешком, там, судя по снимкам, вообще дорога никакая. Будем заходить с разных сторон, встретимся на краю деревни, я подам условный сигнал…

— Блин, обязательно разыгрывать из себя Бонда со Штирлицем?

— В Москве не погуляем, так хоть здесь поприкалываемся.

— Да, кстати. Ведь с Артуром должна быть ещё толпа каких — то не то террористов, не то сектантов…

— Ой, да забей. В разнарядке их нет, премию всё равно не дадут. Берём Артура, а на остальных плевать. Мне уже и допроса пациентов психушки хватило.

…В ноябре вечереет рано. Червлёное солнце нырнуло в лес и скрылось за чёрной бахромой деревьев; на Евратово спустилась тёмная ночь.

У сестры Виктора, похоже, возникли какие — то непредвиденные задержки; сначала она сказала, что прямо сейчас выехать не может, потом пропала связь. Заозёрский сообщил об этом Юрию и убежал к себе в сарай, где долго и безуспешно пытался дозвониться до Веры или послать ей смс.

Точило собрал свои нехитрые пожитки, сложил их в мешок и выставил в сени, а сам пошёл на чердак — вздремнуть.

Артуру не спалось. Он стоял у окна, оперевшись на подоконник, и вглядывался в темноту. За его спиной копошился, подкидывал в камин щепу челночник; Кира сидела у себя, но занавеску не задёрнула, и Саламатин краем глаза видел, как она, лёжа на кровати, колдует над своим простеньким телефоном.

Снаружи было темно и холодно. Круглый фонарь луны светился белым, мёртвенным светом, и в этом свете дома и деревья приобретали странные, причудливые очертания.

С севера и с востока, с Волги и Иваньковского водохранилища, дул ветер; в ночной тишине было слышно, как перешёптываются между собой последние оставшиеся на ветвях листья и как плещут волны на реке.

Вдруг из леса послышался какой — то шорох; потом хруст веток, потом стук. Артуру показалось, что вдалеке, на краю оврага, между соснами промелькнула какая — то чёрная фигура — не то в развевающемся на ветру плаще, не то с чёрными крыльями за спиной.

«От чуда и юда, от леших оттуда и тех, кто шуршит во тьме, о Господи, сохрани нас!», — вспомнилось вдруг Артуру неизвестно где услышанное.

Вдруг, заглушая шум ветра и журчание реки, раздался громкий, режущий слух свист; ему откликнулся второй такой же, из склизкой черноты оврага. Где — то закаркал ворон; ухнула в глубине леса сова.

Саламатин отвернулся от окна и увидел, что Кира уже стоит перед ним, а испуганный, заспанный Юрий спускается по лестнице с чердака.

— Вперёд, — сказал Артур.

Быстро и крадучись вышли они из дому и увидели, что от сарая к ним уже спешит Заозёрский. Не теряя времени, втиснулись в старый «Москвич» челнока.

Кира тоже хотела сесть, но отец жестом остановил её. Ни слова не говоря, стараясь ничем не выдать ни себя, ни друзей, девушка скрылась в избе.

Кимов запустил мотор. С выключенными фарами машина поехала по деревне. Артур обернулся назад и через заднее стекло увидел, как выскочили из высокой травы два высоких, страшных человека в тёмных одеждах.