— «Я сделал удивительное открытие в раю Кандида», — прочла Мартина. — В раю Кандида?! Может быть, имеется в виду роман Вольтера?[6] Но при чем здесь это?
— Отец был вольтерьянцем. Мы с мужем поняли намек, когда вспомнили последнюю фразу романа. Главный герой, Кандид, говорит: «Чтобы быть счастливыми, будем возделывать наш сад!»
— Я поняла! — воскликнула Мартина. — Наверно, дедушка нашел что-то важное в саду! Знаешь, бабушка, Мишель догадался, что такое ОАИПА. Это археологическое общество… Или общество по изучению археологии, если так тебе больше нравится.
Мадам Перо задумалась, нахмурив брови.
— Значит, папа хотел, чтобы пластинки были обязательно посланы в это общество? Тогда мы так и должны поступить. Никто не сможет обвинить меня в том, что я пренебрегла волей отца!
— Разве только это общество больше не существует! — опрометчиво заметила Мартина. Мишель улыбнулся.
— В прошлом году оно еще существовало, иначе не упоминалось бы в телефонной книге.
— Ты прав… Я сморозила глупость. Но мне кажется, что сначала мы должны сделать с негативов отпечатки. Хочется увидеть, что именно отыскал дедушка Эжен в своем саду. Ведь фотографии наверняка как-то связаны с открытием в этом «раю Кандида», правда?
— Ты права, Мартина. Завтра же я отнесу пластинки в лабораторию, а отослать их в ОАИПА мы можем и потом!
— Жаль, что у нас в доме нет фотоувеличителя! — вздохнула девочка. — Мишель и Даниель умеют печатать фотографии. Мы получили бы снимки уже через несколько минут.
Мадам Перо снова погрузилась в глубокую задумчивость, потом сказала:
— Досадно, что сегодня воскресенье. Мсье Барле, наш сосед, занимается фотографией, но я не могу беспокоить его в выходной день, да еще с утра.
Мальчики переглянулись.
— В этом нет ничего неудобного, бабушка, — сказала Мартина. — Попроси его помочь нам. А хочешь, я сама схожу к нему?
Мадам Перо снисходительно улыбнулась нетерпению внучки.
— Хорошо, я схожу к нему, — проговорила она. — Извинюсь, как смогу.
Она ушла, захватив с собой пластинки, снова завернутые в промасленную ткань. Друзья принялись оживленно обсуждать случившееся. Тайна, к которой они оказались причастны, захватила их, и разгадки оставалось ждать совсем недолго.
Однако когда мадам Перо вернулась, по ее лицу было видно, что надежды друзей не оправдались.
— Мсье Барле отправился ловить рыбу, — сказала она. — Его жена предложила вам воспользоваться его фотолабораторией, но я еще не решила, можем ли мы принять это предложение. Мне кажется, это будет не совсем удобно.
— Да ничего подобного, бабуленька! Тем более соседка не возражает! Мишель! Даниель! Вы согласны со мной?
Мальчики кивнули и чуть заметно улыбнулись, что должно было означать: «Мы-то согласны, да что из того?»
Мадам Перо протянула пакет с пластинками Мишелю.
— Ну что ж, как хотите! Честно говоря, мне и самой очень любопытно посмотреть на эти снимки. Я провожу вас и представлю мадам Барле.
Вслед за бабушкой Мартины друзья направились к дому ее соседки. Мадам Барле оказалась маленькой, пухленькой, очень приветливой женщиной. Она отвела мальчиков в чулан, где было все необходимое оборудование.
— Надеюсь, вы знаете, что к чему, потому что я совершенно не разбираюсь в фотографии, — сказала она.
— Ну конечно, мадам. В фотопечати нет ничего сложного, а все реактивы у вашего мужа снабжены этикетками. Обещаем, что оставим все в полном порядке, — заявил Даниель.
— Я нисколько в этом не сомневаюсь. Оставляю вас здесь одних. Удачи вам!
Двоюродные братья заперлись в чулане. Первым, что бросилось им в глаза, был пульт управления освещением. Это навело их на мысль сделать увеличенные отпечатки с каждой пластинки.
— Сначала определим время выдержки, — решил Мишель. — Ты захватил свои часы?
Он включил красный фонарь, положил лист фотобумаги под увеличитель и прикрыл его куском картона, который хозяин лаборатории, судя по всему, использовал для этой же цели.
После этого он вставил одну из пластинок в увеличитель, и работа началась. Каждую секунду кусок картона отодвигался в сторону приблизительно на сантиметр. В итоге та полоска фотобумаги, которая была открыта первой, подверглась более длительному воздействию света, чем следующая за ней, та — более продолжительному, чем третья, и так далее.
— Так, теперь в проявитель, — сказал Даниель.
Они заранее налили реактив в кювету. На листе бумаги стало постепенно появляться изображение. Оно шло полосами — от темных к самым светлым. Мальчики промыли отпечаток, положили его в фиксаж и пришли к выводу, что лучший результат был получен при выдержке в три секунды.
Потом они внимательно изучили остальные негативы и решили, что при печати с них можно использовать такую же выдержку.
— Все негативы были получены с использованием одинаковой экспозиции, — заметил — Даниель. — Контрастность тоже одинаковая. Начинаем печатать!
Мишель работал с увеличителем, Даниель взял на себя проявление и фиксаж. Для просушки отпечатков мальчики использовали электроглянцеватель.
Вся работа заняла полчаса. Посмотрев снимки, братья так и не поняли, что на них изображено. Лишь в отношении одной из фотографий у них не оставалось сомнений: на ней отчетливо были видны два землекопа.
