Миры Роджера Желязны. Том 8 - [42]

— Забудь, забудь обо всем. Приятные сны танцуют перед твоими глазами, готовыми сомкнуться. Иди в туманную страну снов, где обитают видения. Они…

Минотавр опустил правую руку и оперся о стену. Его голова опустилась. Он фыркнул.

— Иди, иди туда… Там небесные облачка, ласкаемые ветерком, сделают твой сон сладким, а поля сочной зеленой травы усладят твой вкус. Теплый дождик будет омывать твое тело, красочные цветы будут радовать твой взор. Моя песня принесет тебе покой и тихую радость…

Зверь опустился на колени, лег на пол, затем его глаза закрылись.

Поль еще долго продолжал играть. На спящем лице не было никакого выражения, только покой и безмятежность. Дыхание минотавра становилось все медленнее и спокойнее.

Поль рискнул впервые оглядеться. Затем проследил взглядом нить, по которой шел. Нить вела в нишу в дальнем конце комнаты. Темные нити обвивали нишу, но их было много меньше, чем в пирамиде. Эта паутина была предназначена, видимо, для того, чтобы слабо мерцающий цилиндр не попал в руки самого минотавра.

Поль спокойно прошел по каменному полу к нише и продолжал машинально наигрывать мелодию, пока изучал узлы паутины. Их было всего три, и любой из них мог остановить минотавра или обычного человека. Но для компетентного колдуна они всего лишь…

Поль оглянулся на спящего минотавра — придется прекратить играть, чтобы распутать паутину. Он взял последние аккорды:

— Спи… спи… спи…

Затем опустил гитару.

Распутав первое заклинание, он вновь обернулся, чтобы убедиться, что минотавр не проснулся. Затем принялся за второе.

Звук сзади встревожил его. Но сейчас Поль не мог обернуться. Наконец узел распался, и Поль посмотрел назад — минотавр всего лишь заворочался во сне.

И вот наконец последнее заклинание. С ним пришлось повозиться долго.

Закончив, Поль повернул голову назад. Глаза минотавра были открыты. Он смотрел на Поля.

— Кто ты такой?

— Я менестрель.

— Что тебе здесь надо?

— Так, пустяк.

— То, что лежит в нише? Будь осторожен.

— Обязательно буду. Ты не возражаешь, если я заберу его?

— Нет, конечно. Эта вещь мне совершенно не нужна. А где я был?

— Во сне.

— Никогда не бывал там раньше. Там так много всякого приятного…

— Может, цветы?

— Возможно. Это было прекрасно. Я хочу туда снова.

— Можно устроить.

— Я хочу всегда жить там.

— Закрой глаза и слушай музыку.

Поль начал снова играть, вызывая те же видения, что и раньше.

Он играл, а глаза его ощупывали то, что находилось в нише: вторую часть посоха, более тонкую и длинную, чем первая, украшенную сценами из жизни людей, животных, растений; все они ели, пили, танцевали, радовались жизни, любили друг друга…

Сыграв заключительные ноты, он протянул руку, взял стержень и вставил его в первую часть посоха, висевшую у него на поясе. Он ощутил, как могущество в нем увеличилось, забурлило, требуя выхода. Оно пронзало все его тело, руки, гитару, смешивалось с музыкой.

— …иди туда, в поля, где нет голода, жажды, боли, где никогда не называют чудовищем, где воздух свеж, где нежно поют птицы, туда, где вечером и ночью светят добрые звезды, чтобы жить там всегда, никогда не просыпаясь, никогда не уходя оттуда. Спи, человек-бык, спи в покое, которого ты никогда не знал. Усни навеки.

Поль отвернулся от спящего и притронулся к посоху. В голове стала прокручиваться запись его пути сюда. Он вспомнил каждый поворот, каждый проход, каждую дверь, а следовательно…

В воздухе повисло изображение дракона. Он был готов вести Поля к выходу.

— Веди, — мысленно приказал Поль. — Я пойду за тобой.

И дракон поплыл по воздуху к двери. Поль колебался какое-то время, затем пошел за ним. Выходя из комнаты, он бросил прощальный взгляд на спящего минотавра и осмотрел напоследок узел своего заклинания, висевший над распростертым телом, как огромная бабочка.

Маусглов облегченно вздохнул, когда флайер поднялся над высочайшей башней и понесся прочь от гор — туда, где зловещие черные птицы не плетут нескончаемую паутину патрульных полетов. Погони пока что видно не было.

Набрав максимальную скорость, Маусглов мчался до тех пор, пока горы не скрылись за линией горизонта. Лишь тогда он наконец расслабился, снял плащ и бросил его на заднее сиденье; вздохнул, протер глаза и провел рукой по волосам. Он освободился от огромного напряжения и получил возможность наслаждаться полетом.

При такой скорости к утру он уже будет в Дибне. Еще успеет спрятать корабль, прежде чем войти в город. Днем найдет торговца, чтобы пристроить фигурки. И затем, когда кошелек будет полон денег, можно будет спокойно отдохнуть. Прежде всего найти место, где осесть. Вилла на холме с видом на море. Кухарка, слуги, садовник — неплохо бы иметь свой сад — и несколько тщательно отобранных девушек-рабынь…

Маусглов медленно повернул штурвал вправо. Еще немного… Юго-восток… юг. Он крутил штурвал и удивлялся: зачем же он делает это?

Теперь он летел уже не в Дибну. Маусглов отчаянно противился чужой воле, но его руки сами крутили ручки управления. Как будто кто-то управлял им самим. Сейчас он летел туда, куда лететь ему вовсе не хотелось. Он как будто со стороны смотрел на себя, на свои действия. На пульте перед ним плясали маленькие огоньки, постепенно превращаясь в семь мерцающих фигурок. Он вспомнил все произошедшее с ним в подземелье города в горах и снова услышал их смех.