Миры Роджера Желязны. Том 7 - [66]

Он закончит образование и выучит песни, которым хотел научить его дядя. Он не знал, что обе эти вещи будут важны в охоте, на которую он однажды должен отправиться. Он станет чтить старые пути, но научится и новым — самые старые пути и самые новые. В этом нет противоречия, ибо индеец-навахо — одно из самых приспособляемых существ на Земле.

Соседи-хопи танцевали и молились о дожде. Его народ так не поступал. Они стремились скорее сожительствовать с окружающей средой, не управлять ею. Пуэбло, зуньи и хопи жили скученно, словно бледнолицые в кондоминиумах. Его народ так не поступал: жили порознь, и семьи заботились сами о себе. Другие племена включали слова бледнолицых в свой язык, чтобы объяснить новые понятия. Язык же навахо даже в двадцатом веке развивался, чтобы идти в ногу с изменяющимися временами — более двухсот новых слов для названий различных деталей двигателя внутреннего сгорания. Они учились у англичан, испанцев, пуэбло, зуньи и хопи. Они перемещались, они приспосабливались, но оставались самими собой. Не просто так они считали себя потомками Переменчивой Женщины.

Да. Он научится как новому, так и старому, говорил он себе. И Черный Бог будет сопровождать его на охоте.

И это произошло. Однако он не рассчитывал на столь сильные перемены в отношении Народа во времена искривленного времени, когда он находился вдали. Они по-прежнему являлись Народом, отличным от других. Но скорости изменений в них и в нем были различны.

Теперь, глядя на мир с вершины Маунт-Тейлор, он видел, что Черный Бог, избравший его, сдержал обещание, превратив в сильнейшего охотника своего времени. Вот только теперь он уволен, а те дни прошли. Казалась излишней попытка личности приспосабливаться и дальше. Народ как целое являлся организмом и имел много времени для медленной адаптации. Пусть будет так. Его замысел остался неосуществленным. Вероятно, правильнее уйти сейчас от него в красоте и умереть, как легенда, которой он стал.

Он завел песнь вершины горы для этого места. Стаккато слов катилось по миру.

Облака под ним приобрели цвет дыма. Что-то пронеслось над головой, издавая одну-единственную каркающую ноту. Позднее он обнаружил черное перо, упавшее поблизости. Когда он присовокупил перо к своему хишу в суме из неповрежденной шкуры оленя, то стал гадать относительно его двусмысленного характера. Черное, цвет севера, направление, в котором двигаются духи умерших… Черный север, с которого возвращается чинди, наряду с другим злом… Черное означает север, означает смерть. Однако и Ворон мог бросить черное перо, послать ему. И что же это может подразумевать?

Что бы это ни было… Хотя он не мог истолковать глубины всего этого, он видел поверхность. Он начертил указательным пальцем на пыли круги, а потом их стер. Да. Он знал.

Но по-прежнему сидел там, на своем острове в небе, а день уже переполз через полдень. Наконец раздался ожидаемый звонок. Он знал, что это Эдвин Теддерс, еще до того, как услышал голос.

— Билли, мы здесь страшно нервничаем. Ты изучил досконально данные?

— Да.

— К чему-нибудь пришел?

— Да.

— Можешь перенестись сейчас?

— Нет. Поблизости нет ни одной кабины.

— Ну, так доберись до нее! Мы должны знать, а я не хочу говорить по телефону.

— Не могу, — сказал он.

— Почему?

— Если интересующая нас дама имеет в числе своих достоинств, способность узнавать, что у людей на уме, я не хочу, чтобы она извлекла это из вас.

— Подожди минутку. Я перезвоню.

Чуть позднее прозвучал второй звонок.

— Ладно. Вот вернейший вариант. Слушай, это будет прыжок-скачок из кабины в место, которое никто не знает. А она взорвется сразу после переноса.

— Если дама сумеет отрубить ток…

— Может, да, а может, нет. Мы, к тому же, пригласили людей с пси-способностями.

— Это не лишнее, но они не все предсказуемы. Верно?

— Некоторые очень хороши.

— Они вам что-нибудь обнаружили?

— Пока ничего. Ну, так что у тебя на уме? Можешь ли ты изложить это настолько общо, чтобы мы ухватили идею без каких-либо подробностей, которыми она может воспользоваться?

— Нет.

Последовала пауза. Потом Теддерс воскликнул:

— Черт! Мы должны иметь хоть что-то, Билли! Мы же можем помешать друг другу.

— Вы даже не узнаете, что я рядом.

— Ты будешь находиться в этом районе?

— Помните, никаких подробностей? Даже ваши собственные пси могут выудить их из вас… Тогда она сможет извлечь это из них, если потерпит неудачу с вами.

— Если ты собираешься оказаться по соседству, пси смогут так же легко извлечь все из тебя.

— Не думаю. Первобытные люди порой умеют становиться непрозрачными для телепата. Я видел, как это происходит в других мирах. Я вновь стал первобытным.

— Короче, как скоро ты займешься заданием?

Билли посмотрел на опускающееся солнце.

— Скоро, — ответил он.

— Можешь просто изложить, что ты собираешься предпринять?

— Мы собираемся ее остановить.

— Ты стал монархом или редактором? Или заимел солитера? Что еще за «мы»? Ты должен поставить нас в известность, если подключаешь к делу других людей.

— Я не подключаю к делу других людей.

— Билли, мне это не нравится…

— Мне тоже, но работа будет сделана. Потом вы меня не достанете.

— В общем, прощай… Удачи.