Миры Роджера Желязны. Том 3 - [76]
Мы пошли на эти звуки и вскоре оказались возле двери. Мерими представил меня некоторым из своих гостей. Я же довольно быстро нашел стакан, лед и какую-то выпивку, взял все это с собой и уселся в удобное кресло, чтобы поговорить и понаблюдать за происходящим, тайно надеясь, что веселье — вещь заразная и мне удастся допиться до такого состояния, что я окажусь в пустом темном месте, которое непременно где-то меня ждет.
Я, естественно, туда добрался, но только после того, как вечеринка докатилась до полного отпада. Поскольку все присутствующие усиленно стремились попасть туда же, куда и я, у меня не было ощущения, что я очень сильно от них отличаюсь. В дымке, винных парах и оглушительном шуме все казалось совершенно естественным, достойным и невероятно ярким, даже появление Мерими, одетого лишь в гирлянду из листьев и сидевшего на маленьком сером ослике, который, казалось, жил где-то в одной из задних комнат. За ними следовал ухмыляющийся карлик с парой цимбал.
Впрочем, на странную процессию никто не обратил внимания, кроме меня.
— Фред?
— Да?
— Пока не забыл… если ты проснешься утром, когда я уже уйду, запомни: бекон лежит в нижнем правом ящике холодильника, а хлеб — в шкафу слева. Яйца сам увидишь. Угощайся.
— Спасибо. Я запомню.
— И еще…
Он наклонился ко мне и тихо произнес.
— Я много думал.
— Да?
— О твоих неприятностях.
— И что?
— Не знаю, как лучше это сказать. Но. Как ты думаешь, тебя могут убить?
— Вполне возможно.
— Тогда — имей в виду, это только на случай крайней необходимости — у меня есть знакомые определенного типа. Если… Если возникнет необходимость, ради твоей безопасности, чтобы какая-нибудь личность умерла раньше тебя, я бы хотел, чтобы ты запомнил номер моего телефона. Позвони, если возникнет нужда, назови имя и место, где этого человека можно найти. Попробую помочь. У меня есть парочка должников.
— Я… даже не знаю, что и сказать. Я вам благодарен. Надеюсь, мне не придется воспользоваться вашим предложением. Я не ожидал…
— Это самое малое, что я могу сделать, чтобы защитить капиталовложение твоего дяди Альберта.
— Вы знали о моем дяде Альберте? О его завещании? Вы никогда не упоминали…
— Знал о нем!.. Ал и я, мы учились вместе в Сорбонне. Летом мы продавали оружие в Африку и занимались всякими разными делами. Я профукал денежки, а он сберег свои и умножил их. Немного поэт, немного мерзавец. Такое впечатление, что это ваша семейная черта. Классические безумные ирландцы — все вы. О да, конечно, я знал Ала.
— А почему вы ничего мне не говорили тогда?
— Ты мог подумать, что таким образом я пытаюсь заставить тебя закончить университет. Это было бы нечестно, это означало бы вмешательство в право свободной личности на выбор. Однако теперь у тебя возникли такие проблемы, что я вынужден сказать тебе правду.
— Но…
— Достаточно! — воскликнул Мерими. — Да здравствует веселье!
Карлик изо всех сил ударил в цимбалы, а Мерими вытянул вперед руку. Кто-то протянул ему бутылку вина. Он откинул назад голову и сделал большой смачный глоток.
Ослик начал приплясывать.
Девушка с сонными глазами, сидевшая возле завешенной бусами двери, неожиданно вскочила на ноги, начала рвать на себе волосы, отдирать пуговицы от блузки, непрерывно выкрикивая при этом:
— Эвоэ! Эвоэ!
— Пока, Фред.
— Пока.
По крайней мере, я помню все именно так. Почти сразу после этого я погрузился в забвение, которое, как мне казалось, я мог потрогать руками.
Сон, который срывает с нас покровы забот, нашел меня позже в этом усыпанном пеплом и мусором месте, откуда все постепенно ушли. Я добрался до матраса в углу, устроился на нем поудобнее и пожелал потолку спокойной ночи.
А затем…
В раковину бежала вода, мыльная пена у меня на лице, в руке бритва Мерими и сам я в зеркале, туман медленно расходится, и появляется вулкан Фуджи.
И оттуда, расположившись в самой сердцевине недавней тьмы, возникло то, что я искал, освобожденное некой магической силой.
Вот так оно и было, во всей полноте. Мгновенное воспроизведение — только оно заняло куда меньше времени, чем требуется на то, чтобы поднять руку с бритвой к щеке и проделать дорожку посреди мыльной пены. Мой безымянный собеседник вновь связался со мной и на этот раз обещал мне вполне определенный результат. Я начал напевать себе под нос. Даже не слишком надежные обещания все-таки лучше, чем полная неясность.
Закончив бриться, я сразу направился на кухню. Там было довольно тесно, в мойке лежала гора немытой посуды и сильно пахло карри. Я занялся приготовлением завтрака.
На нижней полке холодильника, поверх пачки с беконом, лежала записка:
«Вспомни номер и то, когда по нему нужно звонить».
Поэтому я поджаривал себе яичницу и тосты, одновременно повторяя в уме цифры. Неожиданно, как раз в тот момент, когда я собрался позавтракать, на кухню вошел осел и уставился на меня.
— Кофе? — предложил я.
— Прекрати сейчас же!
— Что?
— Повторять цифры. Это ужасно раздражает.
— Какие еще цифры?
— Те, о которых ты думаешь. Они роятся, словно насекомые.
Я намазал джемом тост и откусил кусочек.
— Иди к дьяволу, — предложил я. — Моя терпимость к ослам-телепатам весьма ограничена, а то, о чем я думаю, касается только меня.
