Миры Роджера Желязны. Том 27 - [76]

— Я хочу послушать, — объяснил Арабу. — Их аранжировка очень интересна — создается ощущение, что они много репетировали. Глифнод Гару не так хорош, как мне говорили; вероятно, легенды о его мастерстве несколько преувеличены.

Корда дождался конца номера, а потом, когда был объявлен пятиминутный перерыв, поднялся на сцену.

— Извините, мисс, вы Саймин Ишбренду? — спросил он, надеясь, что правильно произносит имя, указанное в программке.

— Да, это я, — ответила солистка, подрагивая крылышками. — Автографы мы обычно даем после представления, но, если у вас есть программка, я могу расписаться на ней прямо сейчас.

Корда быстро протянул ей программку. В самом начале знакомства не следовало отказываться от автографа — Саймин могла обидеться. Да и Арабу обрадуется сувениру, который сможет привезти с собой на Аравию.

Саймин Ишбренду помахала рукой другим музыкантам:

— Эй, ребята, поставьте свои закорючки этому парню на память, ладно?

Никто не стал капризничать. Глифнод Гару даже отнес программку Лари Картофельное Пюре, чтобы тому не пришлось идти через всю сцену.

Корда забрал у Саймин программку с автографами и благодарно улыбнулся.

— Сэм сказал, что вы очень милая, — сказал Корда.

— Сэм? — Саймин, казалось, не поняла, о ком говорит Корда.

Остальные музыканты — за исключением Глифнода Гару, который менял одно из яиц глифнода — отошли в глубину сцены. Саймин собиралась последовать за товарищами, но Корда продолжал играть роль восторженного любителя, а девушка была слишком хорошо воспитана, чтобы его прогнать.

— Да, Сэм — он играет на рояле в «Конце Прогулки» на Старом Западе, — не унимался Корда. — Мы спросили у него, какой оркестр стоит послушать, и он ответил, что непременно надо сходить на концерт «Хана Тофита». Мой друг хорошо разбирается в вашей музыке, а я так — деревенщина.

Только теперь Саймин сообразила, что Арабу слепой. Подрагивая крылышками, девушка спустилась со сцены, чтобы пожать ему руку.

— Всегда приятно встретить настоящего ценителя, — сказала она. — Вы когда-нибудь бывали раньше на наших выступлениях?

— Нет, — ответил Арабу, — но у меня есть все ваши альбомы.

В течение следующих нескольких минут разговор вертелся вокруг экзотической музыки. Корда был доволен, что Арабу получает удовольствие, однако они ни на йоту не продвинулись в поисках Монтгомери Кристо.

Наконец Саймин посмотрела на часы:

— Было очень приятно побеседовать с вами, Арабу. Оставайтесь на представлении, а я позабочусь о том, чтобы вы получили демонстрационную копию следующего альбома.

— Благодарю вас, юная леди, — любезно ответил купец. — Если бы я не знал, что вы не одна, то пригласил бы вас со мной пообедать. Может быть, вы оба составите мне компанию?

— Вы имеете в виду парня, с которым я была в баре в районе Старого Запада? — Саймин рассмеялась, словно Арабу сказал нечто очень глупое. — Он мой приятель, ничего больше. Я с удовольствием пообедаю с вами! Вы такой симпатичный.

Круглое лицо Арабу покраснело, но старик был явно доволен.

— А вы случайно не знаете, где можно найти парня, который был вместе с вами? — вмешался Корда. — Когда Сэм описал его, я подумал, что, возможно, мы с ним коллеги.

Саймин сложила крылышки, а ее лицо приняло настороженное выражение.

— Сомневаюсь, кем бы вы ни были и чем бы ни занимались. Да и вообще, неужели вы не можете придумать чего-нибудь поинтереснее на время отпуска?

Пока Корда пытался найти подходящий ответ, он вдруг заметил, что Глифнод Гару уронил свой инструмент и направился к боковому выходу из ночного клуба.

— Би, за ним! — закричал Корда. — Гару — наш человек.

ПЦП умчалась, Корда поспешил вслед за ней. Гару подбежал к двери, выскочил наружу и захлопнул ее перед самым носом у Корды, однако ПЦП успела проскользнуть внутрь.

«Я ЛЕЧУ ЗА НИМ, — доложила Коломбина. — ОН УХОДИТ. ПОВОРАЧИВАЕТСЯ… МЕНЯЕТ ФОРМУ. СБРАСЫВАЕТ ЛИШНИЕ РУКИ… У НЕГО ПИСТОЛЕТ!»

Передача прервалась.

Корда распахнул дверь и пошел на звук шагов по изгибающемуся коридору. Раздался резкий щелчок.

«БОСС! В МЕНЯ ПОПАЛИ…»

На этом передача прервалась окончательно.

Обогнув угол, Корда увидел обломки ПЦП Коломбины. Ее поразил луч какого-то энергетического оружия. Бирюзовая и пурпурная краски вздулись, сложнейшие цепи расплавились.

Рене застыл на месте, кровь закипела у него в жилах. Корда прекрасно понимал, что с Коломбиной все в порядке, что уничтожена лишь ПЦП, но в самых сокровенных глубинах его сердца, где, как и у всякого человека, нет места рациональным рассуждениям и куда любой создатель вселенных регулярно погружается, кипела ярость — убит его друг.

«БОСС? — снова ожила бегущая строка. — ЭЙ, БОСС? С ТОБОЙ ВСЕ В ПОРЯДКЕ? ОТВЕТЬ МНЕ, РЕНЕ!»

— Я в полном порядке, — ответил он вслух. От облегчения Корда даже не пытался говорить в горловой микрофон. — Немедленно пришли мне другую ПЦП, Би.

«УЖЕ ОТПРАВЛЕНА, СОЛНЦЕ МОЕ, — отозвалась Коломбина. — НЕ ПЫТАЙСЯ ПОЙМАТЬ ЭТОГО ПАРНЯ, ПОКА ОНА ДО ТЕБЯ НЕ ДОБЕРЕТСЯ, ЛАДНО? ВЛАСТЯМ ФОРТУНЫ НЕ ПОНРАВИТСЯ, ЕСЛИ Я САМА К ТЕБЕ ПРИЛЕЧУ».

— Я подожду, — обещал Корда.

Услышав за спиной шаги, он быстро обернулся, держа в руках изуродованную ПЦП. Саймин Ишбренду бежала к нему по коридору, а вслед за ней спешил Арабу.