Миры Роджера Желязны. Том 12 - [84]

— Как только диспетчерская даст разрешение.

— Но я думал… — юрист снова повернулся к Блэйру.

— Мы изобретаем небольшое происшествие. Один из наших «шаттлов» у точки Лагранжа, под названием «Принцесса Дакара», передаст сообщение о скорой потере орбиты. Тогда Майклу придется вылететь и исправить положение дел. Есть буря или нет, правление не допустит, чтобы одно из главных вложений капитала болталось неизвестно где. Как только Уорски вылетает из шлюза, он направляется к Луне, и его никто не сможет остановить.

— Но если он по моему наущению нарушит свой долг…

Блэйр вытаращил глаза:

— Вы что, не поняли? Я кое-кого знаю из экипажа «Принцессы». Все пройдет как надо, и я гарантирую, что по возвращении к вам никто не пристанет с расспросами. А если и пристанет — вас накачали наркотиками, вы спали и ничего не помните. Короче, вы летите или нет?

— Да-да… конечно, лечу. — Несмотря на окончательное решение, Урбанова по-прежнему грызла совесть по поводу законности сего дела. В конце концов, он работник Российского народного суда и обязан отвечать правдиво на вопросы дознания… Сомнения не могли перевесить необходимость срочно добраться до Луны, но все-таки они были.

Блэйр вытянул руку:

— Мои комиссионные?

— Безусловно. — Урбанов заплатил оговоренную сумму. При передаче денег юрист почувствовал укол в тыльную часть ладони.

— «Сладкая мечта», — произнес густым басом Уорски.

Искра

   Вспышка

      Искра

         Пламя

Борт исследовательского космолета «Юла-3»,

10.35 единого времени.

— Эй, парни, быстро по своим коконам! — прокричал, стоя в дверях кабины Б-9 первый помощник капитана Джеймс Уиверн. — Зашнуруйтесь вот этим и больше ничего не трогайте!

Уиверн бросил на проход пригоршню красновато-коричневых колец, напоминавших по виду пончики.

Пока кольца летели, Спивак успел заметить, что их четное число, и пересчитал по приземлении. Колец оказалось десять.

— Для чего они? — спросил Питер, но Уиверн уже шагал по коридору.

Портер, один из четырех его сотоварищей, поднял кольцо и сжал в руке.

— Похоже на резину.

— Это изолятор, — сказал постоянный член экипажа Норт. — Проденете сквозь кольцо ленты вашей койки и зацепите за крюк.

— Ну и для чего я должен это делать? — спросил Питер.

— Парень, — ухмыльнулся Норт, — попробуй, коснись крюка.

Раздался треск, и от металла отскочила яркая искра, ударившись в каблук ботинка Питера. Спивак почувствовал, как дрожь пробежала от пальца к плечу, как будто по нему пустили заряд тока.

Норт показал рукой на стол, где покрытый пластиком пол соприкасался со стальными ножками.

— В следующий раз будь поосторожнее.

— Я понял, — покраснел Питер.

— На переборках и киле накапливается мощнейший заряд. Все соприкасающиеся с ними металлические части, такие, как металлическая основа палубы или крепление для этого крюка, будут проводить ток. Так что веди себя осмотрительней.

— Ясно.

Все прочие быстро прикрепили ленты, стараясь не наступать на стальные полосы в полу, и забрались в койки.

— И сколько мы так будем лежать? — спросил Портер.

— А у тебя что, свиданка? — рассмеялся Норт.

— Подумал о мочевом пузыре.

— Ну… лучше позаботься о нем сейчас.

Портер спустил ноги вниз и двинулся к двери.

— И помни! — крикнул вслед Норт, — моча соленая, а урильник в основном сделан из металла. Так что целься прямо в центр, а не в бок.

Клик!

   Клик!

      Клик!

         БУММ!

Борт космического буксира «Сильная мышь»,

11.09 единого времени.

Майкл Уорски ругался, сидя за штурвалом, так, что его голос перекрывал рев единственного двигателя буксира. Бранясь во весь голос, пилот энергично работал руками, пытаясь сбить пламя.

Вся аппаратура вышла из строя. В течение десяти минут он пытался завести этот проклятый двигатель: заправил смесь топлива с кислородом, последовательно попытался сделать воспламенение с горящей свечой и без нее… Он даже пошел на то, чтобы придать вращение кораблю с помощью верньерных тяговых двигателей, подставив реактивную камеру сгорания под действие солнечных лучей и надеясь, что жар Солнца заставит двигатель заработать. Все оказалось без толку.

В конечном итоге буксир отнесло на пять километров от станции. Уорски не успел еще достигнуть первой лунной орбиты, как проклятый корабль самостоятельно включил двигатели.

Если что-то должно пойти наперекосяк, оно обязательно пойдет наперекосяк!

Уорски понимал, что ему предстоит долгий путь. Необходимо было дать поправку, и пилот пытался манипулировать газовыми рулями, стараясь положить корабль на курс, поддерживая при этом достигнутую тягу.

Рули отказали тоже.

Затем Уорски хотел воспользоваться малыми верньерными движками. Однако топлива было мало, а корабль уже набрал немалую инерцию, и развиваемая им тяга могла повернуть буксир не более чем на градус. От этого никакого толку тоже не было.

Когда же он попытался выключить двигатель и положиться на инерцию нынешнего курса буксира, двигатель продолжал работать.

Что оставалось делать теперь, когда вся автоматика отказала, а двигатель продолжает работать в полную силу? Уорски проконсультировался с компьютером. Новости были крайне неутешительными. Если тягу не удастся быстро погасить, то скоро корабль сойдет с орбиты. Буксир не был предназначен для входа в земную атмосферу, и на нем не было жаропрочных слоев обшивки для прохождения верхних слоев. Они просто сгорят, и сам Господь Бог с сонмом маленьких ангелов не в силах будут помочь Майклу Уорски, если в течение десяти секунд не удастся выключить двигательную установку.