Миры Пола Андерсона. Том 12. Торгово-техническая лига - [155]

— Вы уверены?

— Вполне. Ван Рийн хоть что-нибудь да прослышал бы, а тогда уж сказал бы и нам. Кроме того, мы прямиком из Солнечной системы. Мы видели, как бестолково предпринимаются военные усилия: вооруженные силы не готовы, политики бесятся, одна из важнейших партий скулит, что-де надобно добиться мира любой ценой… Содружество не в форме, и никогда не было в достаточно хорошей форме, чтобы проводить завоевательскую политику.

— Но тогда за каким безумным чертом бабуриты вторглись на Гермес? И почему хотят сохранить его в составе империи, которую задумали построить вокруг Обители Мрака?

— Это загадка, — ответил Эдзел. — Одна из загадок, среди которых самая таинственная заключается в том, почему Бабур вообще начал завоевательскую кампанию. Чего он рассчитывает добиться? Как планета, как сообщество холоднокровных существ, он может только понести потери, подменив мирную торговлю подавлением при помощи силы оружия. Сам Наполеон однажды заметил, что штыки всем хороши, да вот только сидеть на них нельзя. Конечно, на Бабуре может быть свое немногочисленное, но господствующее сословие, которое хочет извлечь выгоду… О-го-го!

Он резко вскочил. Чи схватилась за кобуру лучемета. Над деревьями показался летательный аппарат.

— Спокойно, спокойно, — Киттредж засмеялся и тоже встал. — Это везут еду, добавку для вашего пропитания.

Эдзел расслабился. Чи тоже, но не так быстро.

— Немного рискованно, не правда ли? — спросила она. — Их может засечь патруль оккупантов.

— Я уже задавал этот вопрос, — успокоил ее Киттредж. — Госпожа Фолкейн сказала, что их семья всегда разрешала слугам пользоваться этим домиком в свободное время, если он не был нужен для иных целей. В том, что они прилетают сюда на несколько часов, нет ничего необычного.

Машина опустилась на площадку перед хижиной, пилот выбрался наружу, и вдруг Киттредж воскликнул:

— Я его не знаю!

Рука Чи скользнула к лучемету.

— Свои! — крикнул незнакомец. — Меня послала госпожа Афина. Я привез вам еду.

Человек приблизился. Он шагал немного вразвалку — невысокий, коренастый, с обветренным лицом, в простой гражданской одежде.

— Я Сэм Ромни из Лонгстрэндза.

Последовала церемония знакомства, сопровождаемая рукопожатиями. Киттредж принес пива, и все уселись поудобнее.

— Я рыбак, — сообщил Ромни. — Независимый судовладелец, но дела веду большей частью с Фолкейнами, и мы сдружились. Скажу больше: один ваш парень с Обители Мрака сейчас работает суперкарго на моем «рыбьем пастухе» и находится в море. Буфетчики Хорнбека не могут прокормить такую громадину, как ты, Эдзел. Во всяком случае, не нанося серьезного ущерба кладовым. Вот госпожа Афина и прислала вчера вечером гонца с просьбой приехать и привезти побольше всего, в общих чертах объяснив, как обстоят дела. Кроме того, она думает, и, полагаю, справедливо, что сейчас, когда никто не знает, что будет завтра, тебе было бы полезно вступить в связь с внешним миром.

— Возможно, — пробормотала Чи, свернувшись клубочком на сиденье и закурив новую сигарету. Даже если это и не так, теперь уже ничего не поделаешь.

Эдзел пытливо взглянул на вновь прибывшего.

— Извините, — сказал он, — но ведь вы из сословия траверов?

— А то как же, — ответил Ромни.

— Я не хочу подвергать сомнению вашу лояльность, сэр, но мне дали понять, что на Гермесе существуют весьма серьезные трения.

— Траверам из этой усадьбы можно доверять, — сказал Киттредж. — Будь иначе, меня бы схватили уже много недель назад.

— Да, разумеется, такое явление, как вассальная преданность, распространено весьма широко, — согласился Эдзел. — И совершенно очевидно, что капитан Ромни на нашей стороне. Мне просто любопытно, много ли еще таких, как он?!

Моряк сплюнул.

— Не знаю, — признался он. — В том-то и заключается главная подлость: теперь, когда среди нас враги, мы больше не можем открыто высказывать свои мысли. Но вот что я могу вам сказать: многие траверы так и не заглотили наживку, брошенную Освободительным Фронтом. Например, я. Зла на кланы и Последователей я не держу. Ни капельки. Их предки заработали свои льготы, и если потомки не постоят за себя, то все потеряют. Справедливо. Кроме того, если правительство начинает делить собственность, когда оно остановится? Я вкалывал изо всех сил, чтобы получить то, что имею, и хочу, чтобы после моей смерти все это получили дети, а не кучка ничтожеств, которые только и умеют, что орать в один голос по указке своего вожака, а больше ни на что не годятся. — Он достал из кармана трубку и кисет. — И вот еще что. Несколько этих освободителей сказали мне (вы ведь знаете: люди иногда болтают, несмотря ни на что, якобы по секрету), так вот, несколько освободителей говорят, что и они не больно-то рады. Они не хотят перемен, которые эти ползучие гады силой заталкивают в глотки всем и каждому. Кроме того, бабуриты добиваются своего руками предателя Стрэнга, а от этого все дело воняет еще гаже. И они, освободители то есть, не получают приглашений ни на какие совещания. Стрэнг кинул им кость, похвалив за, как он выразился, «стойкую приверженность благородным идеалам». Фи! Сказал им несколько добрых слов, будто подачку презренным кинул, и дело с концом.