Миры Пола Андерсона. Том 12. Торгово-техническая лига - [125]

Кроме того, даже если допустить, что эти реликвии все-таки попадут на Землю, едва ли правительство покажет их ван Рий-ну. Фолкейном руководила не просто преданность своему покровителю. Он считал, что, кроме старика, в Солнечной системе не осталось больше ни одного грамотно мыслящего существа. Ван Рийн сумел бы извлечь выгоду даже из тех крох, которые любому другому показались бы бесполезными.

Фолкейн понимал, что по-настоящему серьезную работу здесь провести не удастся.

«У нас нет средств, — думал он. — К тому же застрять тут слишком долго было бы чертовски опасно. Но мы можем провести здесь несколько часов и посмотреть, что к чему, а кое-что и забрать для более глубокого исследования. Быть может, мы ненароком сделаем какое-нибудь полезное открытие. Быть может».

— Вперед! — приказал он себе и подобрался к одной из возвышавшихся пред ним громадин.

Глава 9

Вечером накануне отъезда Байард Стори пригласил Николаса ван Рийна на обед. Совет Лиги разъехался, так и не придя к согласию, и теперь делегатам предстояло в меру сил и возможностей заняться каждому своим делом.

Зал Сатурна в гостинице «Вселенная» был почти полон, хотя благодаря расположению столиков и полумраку у посетителей не возникало ощущения толпы. Наверное, теперь, когда повсюду настырно расползались слухи о войне, друзья и влюбленные старались воспользоваться любой возможностью развлечься, пока она была. А может быть, дело обстояло совсем иначе. Солнечная система не имела опыта непосредственного участия в вооруженных столкновениях, ничего подобного не происходило так долго, что теперь даже трудно было сказать, кто как себя поведет. Танцующие на пятачке льнули друг к другу. Неужели в музыке оркестра, составленного из живых музыкантов, и впрямь сквозили тоскливые нотки?

Над головой на фоне лилового небосклона нависали громадные полукружия колец, окрашенных в более изысканные цвета, чем радуга; сейчас в небе было четыре луны. Ткань неба разрывали метеориты, оставлявшие за собой искрящиеся изогнутые шлейфы. Крошечное заходящее солнце, тусклое из-за плотной атмосферы, виднелось над бурыми и розоватыми облаками.

— Это место больше подходит для влюбленных, чем для двух усталых дельцов, — с легкой улыбкой заметил Стори.

— Любое совпадение наших точек зрения будет весьма романтичным явлением, — проворчал ван Рийн, углубившийся в чтение меню. Свободной рукой он по очереди подносил ко рту то рюмку с водкой, то кружку пива. Стори потягивал шампанское с ромом. — Дайте-ка я рассмотрю… dood en ondergang…[23] Тут темно, как в мозгах у столоначальника. Начну, пожалуй, с дюжины устриц из Лимфьорда. Лимфьорд, запомните, официант. Охлажденные ножки краба и спаржа, и еще пятьдесят граммов страсбургского паштета. А пока я буду поглощать закуску, принесите-ка мне хорошенькую порцию лукового супа по-анзийски. Не упустите шанс, Стори, в этом супе есть специи, которых мы можем больше никогда не попробовать, если случится какая-нибудь глупость вроде войны. Так, теперь вино к супу… — Он еще несколько минут продолжал в том же духе.

— Э… ну а мне принесите обычный бифштекс средней поджаристости, — со смехом сказал Стори. — И… ну ладно, отведаю лукового супа, коль уж мне советуют.

— Вам надо бы обращать побольше внимания на то, что вы едите, мальчик, — бросил ван Рийн.

Стори пожал плечами:

— Я не возвожу свой желудок в ранг божества.

— Думаете, я это делаю, ха? Нет; проклятье, я заставляю желудок работать на меня, и он вкалывает, как раб. Язык и нёбо — вот о чем я забочусь. И что в этом плохого? Кому это приносит вред? Самым первым чудом Господа нашего было превращение воды в вино, да еще какого урожая! — ван Рийн покачал головой, и кудряшки зашелестели о парчу костюма. — Смутьяны все как один недовольны доброй пищей, выпивкой, музыкой, женщинами и доходами, этими дарами Божьими. Нет, они ввергают мир в разорение, потому что сами хотят поиграть в Бога, стать на место Спасителя и вообще валять дурака.

Стори посерьезнел.

— А вы уверены, что сами не фарисействуете? То, что вы отстаивали на Совете, почти наверняка ввергло бы Лигу в войну.

Ван Рийн угрюмо насупил брови, похожие на живую изгородь.

— Не думаю. Лига и Содружество вместе Бабуру не по зубам. Бабуриты пошли бы на попятный.

— Возможно, если бы Содружество согласилось отдать Обитель Мрака под власть Лиги. Но вы знаете, что «Домашние Компании» нипочем не пошли бы на это. Власть или опекунство Содружества означают, что именно они распоряжались бы сверхметаллами. И получили бы возможность вести операции в космосе с таким размахом, что могли бы угрожать «Семерке» и независимым торговцам, а то и вовсе прижать их к стенке.

— И вы лишили нас возможности действовать, вы со своей «Семеркой», чума на нее. Теперь объединенная Лига ничего не предпримет, как если бы ее и вовсе не существовало.

— Вы хотите сказать, что Лига останется нейтральной. Вам и впрямь нужно, чтобы в ней шли открытые нескончаемые раздоры? Ведь при более-менее добрых отношениях между «Семеркой» и Бабуром Лига как целое сохранит за собой право голоса в случае победы любой из сторон. Более того, вернувшись в свою штаб-квартиру, я попытаюсь выяснить, способна ли «Семерка» оказать помощь в улаживании разногласий, — Стори поднял палец. — Вот почему я хотел встретиться с вами сегодня вечером, мастер ван Рийн. Это последняя просьба. Если вы согласитесь сотрудничать с нами и попробуете сплотить вокруг себя независимых торговцев…