Миры и войны - [3]
— Как вам не стыдно! — услышал Йоханан явно обращенный к нему клич. Глазастая девчушка-официантка глядела на него с испугом и неподдельным возмущением. — Она вас ждет, ждет, а вы, вы… Подумаешь, ни царапины! А безруким, безногим или с проникающими ранениями в область головного мозга, думаете легко? Да, конечно, у них и компенсации, и погашенные государством ссуды, и пенсии, и бесплатное образование для детей, и вообще гарантированное отсутствие материальных проблем в семье. Но, почему вы считаете, что женщинам только это и нужно? Разве все такие?
Девчушка не выдержала и разрыдалась. Йоханан прижал ее голову к своей груди и авторитетно заверил, что теперь обязательно вернется домой.
— Правда? — шмыгая носом и ладонью утирая слезы, сквозь проступившую робкую улыбку переспросила девчушка.
— Да вот хоть у него спросите, — кивнул Йоханан в сторону так вовремя подкатившего кучера.
— А куда ж еще! — с охотой подтвердил тот. — Барин у нас серьезный. Домосед. Он и в прежние времена не сильно-то баловал. А уж как постарел, да женился… Нет, не упомню такого, чтоб после войны, или там симпозиума какого, да на сторону. Как банкет заканчивается, так всегда живой или мертвый сразу домой. Вам бы, барышня, жениха такого. Так-то вот. Ну, как? Хорошо я сказал?
Обменявшись с девчушкой визитками и пообещав сразу же по прибытии на место позвонить, Йоханан тронулся в путь. Ехали не спеша, словно хотели и рысакам предоставить возможность не столько пробежаться, сколько поразмышлять. Да, видать, им и в самом деле было о чем. Они шли, размеренно то склоняя, то вновь поднимая головы, будто молились. По сторонам шоссе, едва продвигаясь, проплывали панорамы пшеничных полей, виноградников, цитрусовых рощ, цветочных плантаций. Изредка какой-нибудь водоем оживлял вышколенный до кондиции выставочной модели пейзаж. Хоть все глаза прогляди, а ни одного изъяна во всем этом великолепии заживо лакированной действительности не обнаружишь. Разве что на картинке. Кучер-ариец затянул что-то протяжное и родное, видимо, из Иегуды Галеви или Ибн Гвироля, а, может быть, не из того и не из другого, а прямо из Иерусалимского или Вавилонского Талмуда. Это означало, что до поместья уже рукой подать. И действительно, за ближайшим поворотом открылись густые заросли фамильного малинника первокиббуцников-идеалистов Синагоголей. Девушки-репатриантки из Советской Социалистической республики Краснодар-с-человеческим лицом, облепив кусты, собирали урожай. И хотя Йоханан смертельно устал, он не смог не соблюсти давнюю благочестивую традицию, идущую, говорят, еще со времен Третьего Храма.
— Постой-ка, братец, — обратился он к кучеру. — Не сочти за труд. Поди и скажи им, что брат деда моего прадеда посещал в юности марксистский кружок и даже имел маленький бизнес с одним большевиком из Воронежа. А заодно и напомни, что недовес или перевес в полграмма на упаковку считается полноценным браком, а за брак у нас зарплату не платят.
Йоханан хотел добавить что-то еще, но пока с трудом пытался припомнить, что именно, всю округу пронзил истошный вопль: «Едут! Едут!». Похоже, девчушка-официантка там, неподалеку от линии фронта, не ошиблась. Его действительно ждали и тщательно подготовились к приезду. Посреди парадного зала господских палат стояла какая-то особо изощренная домашняя дыба, каких Йоханан не видел даже в атласах перспективных разработок. Очевидно, опытный, сверх секретный образец. На дыбе во всей своей красе была распластана жена, явно прошедшая реабилитационной период после тотального омоложения. «Когда только успела?» — удивился Йоханан. Завидев его, блондинка, разумеется, высшего ретро-садо-мазохистского сорта, разодетая в нижнее белье из натуральной рыбьей чешуи, как следует звезданула жену эстетически безупречной плетью. Неподалеку изящно хлопочущая у антикварного хирургического стола обнаженная японка что-то сладострастно вырезала млеющей под скальпелем пикантно кое-где прикрытой простыней африканке. Йоханан на мгновение приостановился, честно собираясь поблагодарить весь коллектив за усердие, но сил в себе уже не обнаружил. Молча, он едва добрался до спальных покоев и сразу же, не раздеваясь, повалился на кровать из девяносто семи процентного дуба. Предпоследняя мысль была о врагах: «И это все они хотели у нас отнять», — абсолютно беззлобно подумал он, рефлективно сжав кулаки. Последней его угасающему сознанию предстала умная бомба. Вот с кем бы поговорить. И Йоханан успел пожалеть, что ее нет сейчас рядом с ним.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Олег Кашин (1980) российский журналист и политический активист. Автор книг «Всюду жизнь», «Развал», «Власть: монополия на насилие» и «Реакция Путина», а также фантастической повести «Роисся вперде». В книге «Горби-дрим» пытается реконструировать логику действий Михаила Горбачева с самого начала политической карьеры до передачи власти Борису Ельцину.Конечно, я совершенно не настаиваю на том, что именно моя версия, которую я рассказываю в книге, правдива и достоверна. Но на чем я настаиваю всерьез: то, что мы сейчас знаем о Горбачеве – вот это в любом случае неправда.
Загадочный рассказчик, чья судьба неразрывно связана с жизнью главных героев, начинает свою страшную и одновременно трогательную историю. Историю, начало которой было положено в 1939 году. Зиглинда живет в Берлине в обычной семье. Мама — домохозяйка, а папа работает цензором: вымарывает из книг запрещенные слова. Его любимое занятие — вырезать фигурки из черной бумаги и ждать конца войны. Но война продолжается, и семья девочки гибнет, а она оказывается в опустевшем здании театра — единственном месте, где можно чувствовать себя в безопасности.
Случайная встреча семилетнего Адама и Барона – пожилого одинокого физика с оригинальными взглядами на бытие – круто меняет судьбу мальчика, до того обещавшую быть непримечательной. Впрочем, меняет она и жизнь мужчины, который относится к своему подопечному словно к родному сыну. Исповедуя гедонизм, Барон игнорирует течение времени и избегает привязанностей. Этому он учит и Адама. Однако теория пребывания в золотом коконе начинает трещать по швам, когда Адам познает любовь и связывает себя узами с девушкой, обреченной на скорую смерть…
Пять месяцев назад Ник, бойфренд Валери Лефтман, открыл стрельбу в школьной столовой, убив многих учеников и учителей и застрелив себя. Пытаясь его остановить, Валери получила ранение в ногу и случайно спасла жизнь своей одноклассницы. Однако ее обвинили в случившемся из-за списка, который она помогла составить, – Списка ненависти, включающего более сотни людей и явлений, которые ненавидели Валери и Ник. Все лето девушка провела в больнице, где с ней обращались как с возможной подозреваемой. Оказавшись наконец дома, Вал готовится вернуться в школу и продолжить обучение в выпускном классе.
Семья Липы — семья предпринимателей. Она, ее родители и младший брат Берти зарабатывают себе на жизнь сбором металлолома. Их бизнес труден, непостоянен, а порой и просто опасен, хотя семья живет в мире возвышенных метафор, созданных главой семьи. Их труд — благороден, платят за него — «звонкой монетой», а найденные предметы свозятся прямиком в… «Рай».В романе одного из самых ярких голосов немецкоязычной литературы соединились фантазия и суровая семейная история, гротеск и трагедия целого поколения, оторванного от корней.
Родители маленького Димы интересуются политикой и ведут интенсивную общественную жизнь. У каждого из них активная гражданская позиция. Но вот беда: мама и папа принадлежат к прямо противоположным лагерям на политическом поле. Очень скоро Дима замечает, что трагически расколота не только его семья… Книга содержит нецензурную брань.