Миры Филипа Фармера. Том 19. Ночь света. Отче звёздный. Мир наизнанку - [49]

— А как насчет их ада? — спросил Абду.

— Ад тоже имеет два уровня. Нижний — для равнодушных к религии людей, не особенно ревностных верующих, лицемеров и заблуждающихся. А также для тех, кто осмелился пройти Ночь, но не дожил до ее окончания. Теперь вы понимаете, почему так немного йесситов остаются бодрствовать во время Ночи. На самом деле награда за успех достойна сурового испытания. Но неудачники расплачиваются за свои амбиции в аду. И таких очень много. Безопаснее вообще не рисковать. В таком случае вам забронировано место на нижнем небесном уровне.

Верхний уровень ада зарезервирован для эльгулитов. Там они переживают свой собственный экстаз, аналогичный удовольствиям истинных йесситов. Однако это темная радость — эдакий оргазм зла. Он хуже чем небесный, но если вы истинный эльгулит, то предпочтете его. Зло создает зло, и ничего кроме зла.

— Дурацкая религия, — проворчал Лифтин.

— Кэриняне говорят то же самое о нашей.

Кэрмоди извинился, оставил Джилсону свое переговорное устройство и вернулся в номер. Он хотел, чтобы тот позвонил ему.

— Я скоро уйду. Хочу проведать моих старых друзей-кэринян. И еще хочу дать Фрэтту шанс. Возможно, так мне удастся остановить его, либо нейтрализовав, либо убедив вернуться к здравому смыслу. Но прежде мне надо узнать, ктоон и чем я заслужил такую месть.

— Он может перехватить инициативу.

— Я это уже учел. Теперь о другом. Я собираюсь позвонить Тэнду и попробовать еще раз воспользоваться его влиянием. Попытаюсь снять с вас эти ограничения. Но не ради Фрэтта. Вы должны наблюдать за вашим подопечным Лифтином. Если он выберется из отеля, — а в этом у меня почти нет сомнений, — я хочу, чтобы вы тут же сели ему на хвост.

— Ладно, — ответил Джилсон. — Я буду присматривать за ним.

Кэрмоди отключил оперативную связь и произнес в микрофон телефонный номер Тэнда. На экране появилось лицо кэринянина.

— Тебе повезло, — сказал он. — Я собирался уходить. Чем могу быть тебе полезен?

Кэрмоди рассказал о своей просьбе. Тэнд ответил, что это не вызовет затруднений, и пообещал тут же отдать приказ.

— Вообще-то мы можем использовать дополнительную помощь. У нас нет людей, чтобы следить за Лифтином, если он вырвется на свободу. Так ты говоришь, он на все способен?

— Старый Лифтин был хитер и изобретателен, — ответил священник.

— Я должен сказать тебе правду. Нас тревожат не только наемники с Земли. Эльгулиты тоже готовятся к началу Ночи. И я имею в виду не только тех, кто собирается взять свой Шанс. Я говорю о большом тайном обществе, которое в основном состоит из людей, никогда не идущих на риск. Наше правительство ослабило их влияние, но они по-прежнему сильны и, возможно, сейчас даже прослушивают наш разговор.

— Есть вещи, которых я еще не могу понять, — сказал Кэрмоди. — Почему эльгулиты, прошедшие Ночь во время правления Иесса, все еще живы? Ты помнишь, когда меня поймала статуя, я долго не мог решить, какой мне выбрать путь? Остаться с шестью йесситами или с шестью эльгулитами? А потом, когда я сделал свой выбор и когда стало ясно, что Мэри родит Йесса, несостоявшиеся отцы Эльгуля бросились наутек. Но все они умерли.

До сих пор я считал, что эльгулиты могут пережить Ночь лишь в том случае, если побеждает Эльгуль. Однако от тебя и от других я слышал, что многие из сторонников Эльгуля пережили Ночь и живут нормальной обычной жизнью. Почему?

— Те шестеро, которые погибли на наших глазах, умерли из-за того, что мы, шесть Отцов, сознательно, а ты бессознательно желали их смерти. Но остальные эльгулиты действительно выжили. Они не погибли потому, что мы ничего не знали о них.

Ты знаешь, что эльгулиты объявлены вне закона. Кара за приверженность Эльгулю — смерть. Но если Эльгуль победит, — а Бунта вряд ли такое позволит, — можешь быть уверен, что тут же начнутся гонения на йесситов. И наши пытки будут такими же болезненными, как нынешние муки эльгулитов.

— Спасибо, Тэнд. Сейчас я хочу навестить миссис Кри. Она все еще живет в своем старом особняке?

— Не могу сказать тебе ничего конкретного. Я не видел ее и не слышал о ней уже много лет.

Кэрмоди велел прислать ему костюм с большой карнавальной маской божественной птицы троджар. Он надел его и вышел из отеля, предъявив свои документы охране, которая стояла у входа. Перед уходом он забежал в ресторан и обнаружил, что Джилсон, Лифтин и Абду уже ушли. Однако теперь в зале обедало около дюжины некэринян. Все они выглядели подавленными.

Могильная тишина отеля уступила место какофонии из музыки, криков, воплей, гудения рожков, свистков, треска шутих, боя барабанов и звона бубенцов. На улицах стало тесно от шумного столпотворения переодетых весельчаков.

Кэрмоди медленно пробирался сквозь толпу, в которой его то и дело награждали тычками. Через пятнадцать минут ему удалось дойти до переулка, где народу было поменьше. Еще через четверть часа он увидел свободное такси. Водитель не очень обрадовался пассажиру, но Кэрмоди настоял на своем. Бормоча себе под нос проклятия, таксист повел машину сквозь толпы и вскоре выехал в район, где можно было прибавить скорости. Но и тогда автомобилю время от времени приходилось останавливаться и протискиваться через гомонящие ватаги масок, шагавшие к центральным улицам.