Миры Филипа Фармера. Том 13. ЭКЗОРЦИЗМ. Ловец душ. Плоть - [72]
— А это может произойти? — спросил Карфакс.
— Это произошло. Я это сделал. Тебе бы следовало знать. Вестерн и Рафтон экспериментировали с прототипами — ну, знаешь, с теми двумя. Один был у дядюшки дома, а другой на квартире у Вестерна. Я думаю, Вестерн строил планы захватить МЕДИУМ для себя лично. Возможно, поэтому он и настаивал на втором МЕДИУМе у себя дома. Может быть. Я толком не знаю. Как бы то ни было, я вошел с ними в контакт через машину Вестерна. Это была случайность. Они не искали именно меня. Просто тыкались наугад. Но я знал, что путь открыт, и воспользовался.
— Но как ты узнал?
— Узнал, и все тут. Английский язык, да и любой другой, я полагаю, не способен описать, что значит быть рэмсом. Ты не можешь видеть, слышать, осязать, обонять или чувствовать вкус. Нет вообще никаких сенсорных входов-выходов. Правда, можно общаться с собратьями по колонии. Между колониями, однако, никакого общения нет, так что ты ограничен компанией из восьмидесяти человек. И так во веки вечные — пока не был изобретен МЕДИУМ. Я не знаю, как мы общались, но мы разговаривали и слышали непроизнесенные слова. Мы общались посредством какого-то процесса, который мне непонятен. Возможно, это какая-то форма телепатии или модулированная передача энергии.
Так или иначе… понимал-то я только троих. Одна женщина из буров, немного говорящая по-английски, которая умерла через несколько секунд после меня…
— А когда это было? — спросил Карфакс.
— Седьмого января тысяча восемьсот семьдесят второго года. Пытаешься вызнать, кто я такой? Скажу в свое время — на сладенькое. Еще там был француз с беглым знанием английского, поэт. С ним, да и с женщиной, у меня было мало общего. А с третьим, который говорил по-английски, и того меньше. Этакий высокомерный британский лорд, ветеран крымской кампании, тупой невероятно. Остальные или несли околесицу на каком-нибудь там китайском, или это были и вовсе младенцы. Пожалуй, хуже не придумаешь — слушать, как эти детишки все вякают и вякают. Но я быстро научился заглушать их.
— Это подрывает мою теорию, — вздохнул Карфакс. — Рэмсы и в самом деле мертвые.
— Ох уж эта твоя дикая теория, что рэмсы просто притворяются покойниками! — засмеялась она. — Хотя и она может пригодиться. Я подумываю, не объявить ли мне, что она подтвердилась в конце концов. Хоть так избавлюсь от противодействия всех этих религиозных свиней. Конечно, я все равно буду иметь дело с рэмсами, но тайком. Основной доход МЕДИУМ будет давать как источник энергии.
— Не думаю, что тебе удастся убедить людей в этом теперь, — заметил Карфакс.
— Значит, придумаю что-нибудь другое, — пожала плечами «она». — Эй, а тебе не кажется, что мы отвлеклись от темы? Короче говоря, нажал я на кнопку автоматического режима и переключение произошло, как положено. Я оказался в разуме Патриции. Снулый, едва в сознании — ведь когда рэмс поглощается телом, на него воздействуют материальные факторы. Мое тело хотело спать, но сам я не хотел, так что мне удалось заставить себя действовать. У меня очень сильная воля. Я помыкался с узлом, которым я же затянул веревку, чтобы Патриция не упала со стула. Потом я развязал узел и попытался встать, но упал, срывая шлем с головы.
Тем временем твоя кузина боролась как сумасшедшая, но только и сумела опрокинуться вперед со стулом вместе. Она сама себя вырубила. Я прикрепил клейкой лентой вторую ее руку, а потом сорвал со своего рта пластырь и налепил на рот Патриции, чтоб не заорала — совсем как я заклеил собственный рот еще в теле Денниса, чтобы помешать ей орать при переключке. Я сумел сделать ей укол, чтоб до полудня не очнулась, а потом заполз в постель и уснул.
— Ты оставил ее лежать на полу, привязанной к стулу?
— Конечно, а почему бы и нет? Все равно жить ей оставалось до вечера. Да у меня ни сил, ни координации не было, чтобы поднять ее и усадить. Я проснулся около полудня и ходил по дому взад-вперед и по лестнице, пока не овладел новым телом. Странно было угодить в женское тело, но мне понравилось. Я поймал массу кайфа, лаская себя. И думая о том, как я себя недавно оттрахал.
Ты и не знаешь, — простонала «она», утирая слезы после долгого и громкого смеха, — как мне не терпелось затащить тебя в постель и опробовать мое новое женское тело. Признаюсь, поначалу я нашел это отвратительным. Я никогда раньше не целовался с мужчинами. Но я это преодолел. Должен тебе сказать, женщина получает от секса больше удовольствия, чем это возможно для мужчины. Раньше я не верил, что так бывает, но теперь я поимела живейшее доказательство. Я собираюсь остаться в этом теле надолго — во всяком разе пока не заполучу МЕДИУМ в свою законную собственность — и заведу себе такой гарем из молодых трахальщиков, что ты просто не поверишь!
— Я полагаю, голубому легче дался бы переход в женское тело, — съязвил Карфакс.
На мгновение «она» уставилась на него, а затем вновь разразилась хохотом:
— Это ты мне говоришь? Старому жеребцу Дэну? Эй, мужик, да я прославился своим шлейфом из бродвейских красоток. Меня прозывали «Дэн-троих-за-ночь» и другими кличками, менее лестными. Я содержал великую Джози Мэнсфилд и еще троих цыпочек из шоу одновременно. И ни одна из них ни разу не пожаловалась. Ты не понимаешь, Карфакс. Я приспособленец. Я могу приспособиться к любой ситуации и взять верх, кроме…
