Миры Филипа Фармера. Том 13. ЭКЗОРЦИЗМ. Ловец душ. Плоть - [111]

В-третьих, я так понял, что ты генетик. Значит, сможешь улучшить стадо.

В-четвертых, когда я упокоюсь на лоне Великой Белой Матери, фермы перейдут к тебе. Торговый флот унаследуют мои сыновья.

Черчилль поднялся:

— Мне надо поговорить с Робин.

— Поговори, сын. Но ты увидишь, что она со мной согласна.

Витроу был прав. Робин не хотела, чтобы муж был морским капитаном. Она не вынесет столь частых расставаний.

Черчилль возразил, что она могла бы ходить в рейсы с ним.

Робин ответила, что это не так. Жены моряков не могут их сопровождать. Они мешаются, это связано с расходами, а самое главное — они приносят кораблю несчастье. Даже когда на корабле есть платные пассажиры женского пола, жрецам приходится произносить усиленные благословения от дурного глаза.

Черчилль попробовал довод, что, если она его любит, то сможет примириться с долгими отлучками.

Робин парировала, что, если бы он ее на самом деле любил, ему не захотелось бы оставлять ее так надолго. А дети? Хорошо известно, что в семьях, где отец слаб или долго отсутствует, дети могут вырасти с психическими отклонениями. Детям нужен сильный отец, всегда щедрый на ласку и на строгость.

Черчиллю понадобилось десять минут, чтобы понять ситуацию.

Если он откажется от свадьбы, ему придется драться с Витроу и его сыном. Кто-то будет убит, и Черчиллю интуиция подсказывала, что в конце концов это будет он. Если даже он выстоит против ее отца и брата и убьет их, то дальше придется драться со всем кланом, а это очень много.

Можно, конечно, заставить Робин отказаться от него самой. Но он не хотел ее терять.

Наконец он сказал:

— Ладно. Стану свиноводом. Хочу только попросить об одном. До того как осесть на землю, предпринять еще одно морское путешествие. Можем ли мы на корабле добраться до Норфолка, а оттуда по суше до ферм?

Робин отерла слезы, заулыбалась, поцеловала его и сказала, что она была бы жестокосердной сукой, если бы отказала.

Черчилль ушел сказать своим спутникам, чтобы купили билеты на тот корабль, на котором они с Робин собрались ехать. Он снабдил их деньгами, чтобы хватило на билеты. Когда корабль выйдет в открытое море, они его захватят и пойдут на восток через Атлантику. Жаль только, что у них не было времени изучить морское дело — придется учиться по дороге.

— А твоя жена не рассердится? — спросил Ястжембски.

— Не то слово, — ответил Черчилль. — Но если она на самом деле меня любит, она не расстанется со мной. Если нет, мы высадим ее на берег вместе с экипажем.

Вышло так, что команде «Терры» не представилось случая захватить корабль. На второй день плавания на них напали карельские пираты.

XI

При входе в кампус колледжа Вассар Стэгг услыхал ту же мелодию (или ее вариацию), которую всегда играли при вручении ему ключей от города или, как сегодня, степени почетного доктора. Только вместо большой толпы, поющей приветственный гимн, его встретил хор первокурсниц. Женщины постарше, жрицы и профессорши, были выстроены рядами в своих алых или голубых одеждах за одетым в белое хором. Пока первокурсницы пели, остальные утвердительно кивали или стучали о землю основаниями своих кадуцеев, выражая радость при виде Стэгга.

Военный отряд пант-эльфов захватил Вассарский Колледж жриц-предсказательниц внезапно. Каким-то образом налетчики узнали, что полуночную церемонию в Вассаре собирается посетить Солнце-герой. Они знали, что люди из Покипси были предупреждены не вмешиваться. Единственным мужчиной в колледже был Стэгг, а жриц было, быть может, около ста.

Военный отряд вырвался из темноты в свет факелов, а жрицы были слишком заняты пением и созерцанием Стэгга с молодыми первокурсницами, чтобы успеть что-то заметить. Лишь когда пант-эльфы издали дружный вопль и бросились срубать головы стоящих во внешнем ряду, жрицы поняли, что на них напали.

Что случилось сразу после этого, Стэгг не помнил. Он поднял голову и успел лишь увидеть прыгнувшего к нему воина и размах широкого палаша, упавшего ему на голову плашмя.

Очнувшись, он обнаружил, что свисает, как убитый олень, с шеста, который несли на плечах двое. Руки и ноги затекли, перетянутые ремнями, остановившими кровообращение. Голова, казалось, вот-вот взорвется; она болела не только от удара, но и от прилива крови.

На небе стояла полная луна. В ее ярком свете он видел голые ноги и грудь несшего его человека. Вертя головой, он смог увидеть лунные блики на загорелой дотемна коже мужчин и на белых одеяниях жриц.

Вдруг его резко опустили на землю.

— Проснулся, старый пантач, — произнес низкий мужской голос.

— А не обрезать ли паразиту веревки, чтобы шел ногами? — спросил другой голос. — Я уже выдохся тащить эту тушу. Мне шест все плечи пробуравил.

— Давай, — отозвался третий голос, явно принадлежавший предводителю. — Развяжите его. Только руки свяжите за спиной, а на шею наденьте петлю. Если попытается удрать, мы его придушим. И поосторожнее — он силен как бык!

— Так силен, так превосходно сложен! — вздохнул четвертый голос, повыше, чем прежние. — Какой любовник!

— Хочешь, чтобы я приревновал? — спросил один из мужчин. — Если да, радость моя, то у тебя получается. Только не подначивай меня, а то я тебе печень вырежу и твоей матери скормлю.