Меня послали к школьному психологу. При первом взгляде на нее я поняла, что доверия ей от меня не добиться. Миссис Смарт оказалась женщиной неопределенного возраста, с короткой, почти мальчиковой стрижкой и пронзительным взглядом. Она часто моргала своими близко посаженными глазами и с нездоровым усердием смахивала несуществующую пыль со стола.
В то утро всё прошло как обычно: типичные вопросы, стандартные ответы. В дверь постучались, и миссис Смарт, недовольно хмыкнув, вышла. Я приоткрыла папку со своим именем на ней и бегло начала читать, пытаясь понять, в чем все-таки меня обвиняют. Из того, что я успела выхватить, стало ясно, что у меня скрытая акцентуация личности вследствие пережитой в детстве психической травмы и вытекающее оттуда недоверие к окружающему миру. Серьезно? Да здесь нет ни одного человека, к которому я могла бы почувствовать хоть какую-то тягу! Но ее записи мне нравились еще меньше, чем общество здешних детей. И вот я вышла из ее кабинета с твердым намерением больше в него невозвращаться.
— Привет, — чирикнул рядом тонкий голосок.
Я обернулась. Дженнифер сверкнула брекетами.
— Привет.
— Хочешь сесть со мной на ланче?
— Хочу, — ответила я, натянув улыбку.
— У тебя что, живот свело? — спросила она, сморщив нос.
Вот так и началась наша дружба. Теперь, спустя семь лет, я и представить не могла, что мои выходные пройдут без ее жужжания и звонкого смеха; в какой-то степени она дополняло мою занудную часть. Видимся мы нечасто, у меня всегда не хватает времени. Когда я не работаю — учусь, когда не учусь — работаю. Сначала Дженн сильно обижалась и дулась по нескольку дней, обвиняя меня, что вместо того, чтобы тратить свое время на книги, я могла бы и провести его с ней. Но со временем мы научились принимать друг друга такими, какие мы есть.
Я не люблю шумные компании, в отличие от нее, да и если бы я захотела пойти, что бы надела? Свои единственные затертые до дыр джинсы? Или растянутый пуловер со старыми трениками? У подростков свои причуды, они оценивают внешнюю оболочку. Картинку. Смотрят, кто у тебя родители и сколько денег на карманные расходы, какая у тебя машина и какой марки туфли. У меня вместо родителей — жирная ведьма, вместо машины — ржавый велик, а мобильным телефоном, похожим на гроб, можно разве что вырубать дебоширов в ресторане.
Она увидела меня, замахала рукой и выскочила, хлопнув дверью, которая со скрипом приоткрылась. Дженн ругнулась и хлопнула сильнее, дверь отскочила и распахнулась настежь.
— Нежнее, — посоветовала я.
Дженн скорчила лицо, присела в поклоне и наигранно медленно прижала дверь к кузову.
— Закрылась! — удивленно воскликнула она, не веря своим глазам.
Я подождала, пока Дженнифер поравнялась со мной. Как обычно, одетая в нечто невероятное собственного производства. Она мечтает стать именитым дизайнером.
— Ты боднула чью-то машину, — сказала я, поправляя лямку рюкзака, врезавшегося в плечо.
— Боднула?! Да я ее поприветствовала дружеским поцелуем, — Дженн театрально закатила выразительные серые глаза. Я засмеялась.
— Ты сегодня решила прокатиться на телеге? — указала она на автобус.
— Я ногу повредила, так что мне пришлось.
Дженнифер, подняв брови, посмотрела на мои прихрамывания.
— А-а-а, — протянула она, — а я подумала, тебе в туалет нужно. По-большому.
Я скривилась и вздохнула.
— Чего такая кислая?
— Настроение и так на грани между паршивым и поганым, еще и Моника.
— Не обращай на нее внимание. Это всё не от большого ума. Ей же чем-то нужно выделяться, — поддержала меня Дженнифер.
— Кажется, она давно нашла способ и с успехом его использует, — я кинула в сторону Моники короткий взгляд. Стройная фигура, голубые глаза и белокурые волосы — весь набор для привлечения внимания.
Дженнифер снисходительно улыбнулась.
— Ты в десятки раз красивее, чем она, но упорно отказываешься это видеть.
Лесть в любом ее исполнении вызывает у меня тошноту.
Я недовольно покачала головой.
— Посмотри на себя в зеркало внимательно! За тобой ухлестывает сам Филлип Адамс.
Филл — первый красавец школы, сын главы города, сомнительная и недостижимая мечта всех старшеклассниц.
— Он никогда за мной не ухлестывал.
— Да? А когда он просил тебя помочь ему с заданием? Или ты подумала, что его действительно интересует хоть что-то, кроме секса?
— У него в самом деле были проблемы с химией, и я ему всего лишь помогла, — сказала я, сама не зная, почему продолжаю этот разговор.
— Только ему твоя химия — до того самого места, которым он думает. Ты что, не видишь, что в школе его каждый учитель пытается вытянуть на хорошие отметки, потому что он незаменимый квотербек в футбольной команде? Его и в университет со стипендией берут по этой же причине. Кто-то сболтнул, что он на журналистику собирался.
Дженнифер поправила светлый локон.
— На журналистику? — у меня отвисла челюсть. — Он же двух слов связать не может!
— Да у него рот не закрывается, — хохотнула Дженн. — Может, это он рядом с тобой заикаться начинает?
— Не глупи, я имела в виду, что он не может поддержать беседу.
— Да знаю я, что ты имела в виду! Хоть он и козел, но обалденный, — девушка бросила хитрый взгляд в сторону. — Незаметно посмотри вправо, рядом со ступеньками.
