Миры Альфреда Бестера. Том 2 - [11]

Многолетние тренировки с детства отточили реакцию Уинтера. Он не противопоставил силе силу — как, видимо, от него ожидалось — а расслабился, упал навзничь, перекатился под ногами замешкавшегося от неожиданности противника и прыгнул ему на спину. Два удара коленом в пах, захват двумя руками правой — вооруженной — кисти, резко хрустнула ломаемая кисть — и правая сонная артерия гориллоида вспорота его же ножом. Все это — за какие-то три секунды свистящей тишины. Умирал нападавший гораздо дольше.

— Ну зачем ты полез, дурак несчастный? Зачем? — Уинтер потряс головой, отгоняя воспоминания.

Тремя рюмками позднее его посетило вдохновение.

— Девушка, вот что мне сейчас нужно. Забыть все эти заморочки и ждать, пока структура прорисуется сама.

— Валяй, — ответил один из многочисленных Роугов, обитавших в его сознании (их там было с дюжину, а то и больше), — только ты ведь оставил свою красную адресную книгу в студии.

— Ну какого, спрашивается, хрена не могу я записывать девушек в прославленную изящной литературой черную книжечку?

— А какого, спрашивается, хрена не можешь ты запоминать телефонные номера? Ладно, оставим глупые вопросы. Ну что, по бабам?…

Он позвонил по трем телефонам — безо всякого успеха. Он выпил еще три рюмки — с успехом более чем удовлетворительным. А потом разделся, улегся в своей монашеской келье на свою японскую кровать, некоторое время ворочался, бормоча под нос какие-то ругательства, и в конце концов уснул. И снились ему совершенно бредовые

структуры

труктуры

руктуры

уктуры

ктуры

туры

уры

ры

ы

Встал Уинтер очень рано и почти сразу вылетел из дома. Сперва — на телестудию, обсудить с продюсером сценарий. Затем — к издателю, скандалить насчет иллюстративного материала. На закуску — в «Солар Медиа». Он проследовал по издательским коридорам, щедро из без каких бы то ни было предубеждений целуя, иногда даже ущипывая всех встречных сотрудниц; этот церемониальный марш завершился в кабинете Аугустуса (Чинга) Штерна. Чинг был главным редактором.

— Набрал на статью, Рогелла?

— Набрал.

— Срок три недели.

— Уложусь. Какой-нибудь пустой кабинет на час или около найдется? Нужно позвонить в уйму мест, а тут еще производственный отдел прислал гранки вычитывать. Они просили сделать прямо сегодня.

— Что за статья?

— «Пространство и дебильность: умственная недостаточность в Е = Mc*2.

— Ни хрена себе! Она должна была уже вчера лежать в лаборатории. Бери комнату для совещаний, Рогелла, на сегодня никаких мозговых штурмов не намечено.

Уинтер устроился в комнате для совещаний, быстро покончил с телефонными разговорами, позвонил в архив, чтобы переписали в свои файлы привезенный с Венуччи материал, пальцами прочитал магнитную пленку гранок — еще одна грань синэргических способностей — впал в дикую ярость, позвонил Чингу Штерну и понес его по кочкам.

Дверь приоткрылась, и в комнату осторожно просунулась голова — с узким разрезом темных глаз и белокурыми, неровно выгоревшими на солнце волосами, уложенными в высокую прическу. Деми Жеру из корректорской.

Уинтер махнул рукой, приглашая девушку войти, а затем той же рукой послал ей воздушный поцелуй, все это — ни на секунду не прекращая лить в интерком поток ругательств.

— Я начал вычитывать гранки этой дебильной статьи, и вдруг оказывается, какой-то сукин сын все переделал! Ну сколько мне раз говорить, чтобы не давали никаким раздолбаям курочить мои тексты? Хотите что-нибудь изменить — чего проще, скажите мне, я сам все сделаю. Мне не нужны в соавторы никакие хитрожопые засранцы!

С треском опустив трубку интеркома, Уинтер обернулся к совершенно перепуганной девушке и одарил ее лучезарнейшей из своих улыбок.

— Деми, ты — истинная услада глаз моих, с трудом разлипающихся после вчерашней пьянки. Подойди поближе, дяденька тебя обнимет. — Он широко раскинул руки и почувствовал, как дрожит все ее тело. — Несравненный ты мой корректор, весь исходный материал по Венуччи ждет.

— А я уже не корректор. — Произношение Деми было по-виргински мягким.

— Только не говори мне, что эти ублюдки уволили мое Сокровище Океана.

— Меня повысили. Теперь я младший редактор.

— Поздравляю! Давно пора, сколько можно закапывать в землю таланты умненькой девочки из… как там назывался этот твой дурацкий колледж?

— Мэримонт.

— Во-во. А зарплату прибавили?

— Увы.

— Вот же гады! Ничего, все равно отметим. Идем сейчас куда-нибудь, и я напою тебя в стельку.

— Вряд ли захочешь, Роуг.

— А чего это?

— Ну… мне дали первую работу… это оказалась твоя олигофренная статья.

— Ты хочешь сказать, что ты и есть тот самый сукин сын, который?… И ты слышала, как я орал все это в трубку? — Уинтер громко расхохотался и чмокнул густо покрасневшую девушку. — Вот тебе первый урок, как надо со мной обращаться. А материал по феминисткам — он что, тоже пойдет к тебе?

— Меня приставили к тебе постоянно, — смущенно кивнула Деми. — Это поможет мне набраться опыта, полагает мистер Штерн.

— Очень интересно, какой именно опыт имеется в виду. Ну что ж! Полюбуйтесь, перед вами — Деми Жеру, дьяволица из Диксиленда, а отныне — мой личный редактор!

Глубоко, судорожно вздохнув, девушка опустилась на один из стульев. Сейчас в ней сквозила трогательная смесь решительности и страха.