Мировой фашизм (сборник статей) - [35]

Теперь мы переживаем другую историческую стадию, доказывающую правильность той аксиомы, что господство капитализма и полное осуществление демократии несовместимы.

Парламентаризм был орудием решения мирным путем междуклассовых споров. Его предпосылкой был компромисс между крупной и средней буржуазией — компромисс за счет пролетариата, обессиливающий его. Война и ее последствия расшатали основы этого компромисса, и одновременно вызвали пролетариат на арену острой классовой борьбы. В этот период буржуазия считает парламентаризм непригодным для себя. Фашизм объявляет ему войну.

Муссолини просто ликвидировал парламент, получив от него долгосрочные полномочия для проведения внутренних реформ.

Идеологи польского фашизма, окрыляемые уроками, привезенными из „Царства Ормузда“, пишут:

„То, что происходит в Италии, — это только одно из многих доказательств, свидетельствующих об общем кризисе парламентаризма. Рожденный в Англии, он, собственно говоря, никогда не находил себе почвы на материке. Только доктринеры, проникнутые теориями XVIII столетия, могли думать, что западно-европейские общества завершили свою политическую революцию, что всеобщее голосование, вся власть одной палате и республиканский строй представляют собою идеал политического режима“.

„Режим этот переживает теперь самый глубокий кризис“.

„Парламентаризм, это — учреждение по существу своему аристократическое, кризис этот является последствием его демократизации“.

„Муссолини, — пишет Войцех Домбровский в „Речи Посполитой“, — осудил на смерть парламентаризм в нынешней его форме. Социалисты пользовались им как орудием для обострения классовой борьбы и, без сомнения, сочли бы его ненужным после своей победы. Муссолини решил предупредить их“.

„Впечатление было так сильно, что когда министр Вассало показывал нам здание парламента, мы не могли воздержаться от восклицания: „итак, мы находимся в доме благородного покойника!“ (Станислав Козицкий).

Международный фашизм борется с парламентаризмом в нынешней его форме, стремясь прежде всего изменить избирательное право и „демократическую конституцию“. Великий Совет фашистов в Италии выработал, как известно, новый проект конституции, ограничивающий избирательное право и в особенности принцип пропорциональности.

Скорейший и основательный пересмотр польской „слишком демократической конституции“ составляет постоянную заботу польских реакционеров. „Польский Конституционный Сейм, — пишет И. О. Грабовский, — работал в период хаоса, в условиях невозможных для творческой работы, и из его трудов немногое только покажется прочным. Нужен был болван конституции. Теперь он не нужен. Теперь они — спасители отечества — считают необходимым разрушить этого болвана, уничтожить конституцию, называемую ими „уродом и карикатурой“.

В своих „Тюремных Записках“, этом евангелии польского фашизма, Э. Невядомский пишет:

„Самой насущной потребностью данного момента является реформа избирательного права. Не может быть и речи об исправлении республики без исправления конституции.

„Нельзя самые трудные законодательные вопросы позволить разрешать темной толпе, детям или врагам отечества. Умственный кругозор батрака, пастуха, безграмотного рабочего или горничной не делают их достойными выполнять этот высокий гражданский долг“.

К уничтожению парламентаризма в его нынешнем виде международный фашизм стремится двумя путями: 1) путем изменения конституции в духе ограничения избирательного права, 2) путем ограничения компетенции парламента и передачи его в руки органов, непосредственно подчиненных капиталу. Отсюда не вполне еще ясно выкристаллизованная идея „Технического Совета“, о котором говорит Муссолини, созыва „Генеральных Штатов“, предлагаемого французскими монархистами, и „Совета производителей“, восхваляемого вдохновителями польского фашизма.

Уже упомянутый выше Игнатий Грабовский пишет: „Парламент состарился, партии состарились, человечеству нужно омоложение. Начинается господство настоящих производителей“. Эти новые организации, „омолаживающие мир“, соответственно с „гениальной“ идеей Муссолини, должны быть одновременно антитезой и подражанием большевистским Советам; цель их: поглотить или обезвредить профессиональные союзы и отдать целиком в руки капитала решение самых важных хозяйственных вопросов. Вот перспективы, развиваемые польским фашизмом.

Особого внимания заслуживает отношение польских фашистов к национальному вопросу. В Польше, как в стране с народонаселением, имеющим 35 % национальных меньшинств, национальные антагонизмы очень сильны, и стремление к гегемонии польской национальности составляет одну из самых важных основ политики правых партий. Поэтому выдвигаемый фашистами принцип национального первенства в Польше подчеркивается с особенной яркостью: он нужен не только как демагогический прием, который затушевывает и отодвигает на задний план классовые противоречия, но он служит одновременно заблаговременному забронированию за польской буржуазией и мещанством привилегированного положения по отношению к национальным меньшинствам.

Презрение и ненависть польских правых партий к конституции вызвано прежде всего тем, что она, по их мнению, слишком „либерально“ относится к национальным меньшинствам. Они борются „с навязанным Польше так называемым договором о меньшинствах“ (Винярский) и не теряют надежды, что им удастся ликвидировать его. Защита национальностей Лигой Наций, по их мнению, вызывает самые пагубные последствия, ибо „принцип национальностей, привитый государствам, составляет яд, отравляющий и разлагающий их“; „принцип этот направлен против Наций исторических“, иначе говоря, — господствующих (Винярский). „Вопрос о правах национальностей (т.-е. меньшинств) должен стоять выше дискуссии“, другими словами, — решаться силой.