Мировая история - [44]

В египетской религии присутствует нечто, для европейца совершенно неуловимое. Словами типа «живость» суть в полной мере не выразить; религия в Древнем Египте представляла собой некую всепроникающую философию, считающуюся само собой разумеющейся функцией наподобие сердечно-сосудистой системы человеческого тела, а не самостоятельным учреждением, которому позже присвоили понятие церкви. В Древнем Египте, естественно, существовало духовное сословие – жрецы, обслуживавшие конкретные культы и священные места, и уже при Древнем царстве некоторые из жрецов обладали статусом, предусматривающим их захоронение в роскошных склепах. Но их храмы служили хозяйственными учреждениями и оптовыми складами, а также очагами культового поклонения, поэтому многие жрецы в то время и позже совмещали свои ритуальные обязанности с должностями писцов, распорядителей и царских чиновников. Их сословие мало походило на то, что позже назовут духовенством.

Египетскую религию лучше всего рассматривать не как динамичную, энергичную общественную силу, но как способ примирения с действительностью через распоряжение различными секторами неизменного космоса. Надо сказать, что служение в египетском храме требовало соответствующей квалификации. Не следует забывать о том, что понятия и представления, считающиеся нами само собой разумеющимися при оценке (и даже в ходе разговора) менталитета других веков, не существовали для людей, в сознание которых мы стремимся проникнуть. Граница между религией и магией, например, едва ли имела значение для древнего египтянина, хотя он мог прекрасно знать, что у них существовала своя собственная сфера применения. Говорят, что магия всегда существовала в египетской религии как своего рода язва; такая оценка представляется весьма субъективной, зато в ней выражена близость связи. Еще одно понятие, которое воспринимается нами механически, отсутствовало в Древнем Египте: разница между вещью и ее названием. Для древнего египтянина название служило самой вещью; реальный объект, отделяемый нами от его обозначения, приравнивался к нему. То же могло касаться остальных представлений. Египтяне жили в мире символов как в родной стихии, принимали ее как данность, и, чтобы понять этот народ, нам остается только преодолеть постулаты нашей глубоко предметной культуры.

Поэтому для понимания значения и роли религии в Древнем Египте требуется изменение мировоззрения как такового. На самой заре религии появились безусловные свидетельства ее важности; практически на всем протяжении их цивилизации древние египтяне демонстрируют поразительно стойкую тенденцию к поиску посредством религии способа проникновения через все разнообразие практического опыта ради достижения неизменного мира, легче всего понимаемого через жизнь мертвых, обитавших в том мире. Возможно, здесь к тому же обнаруживается пульсирование Нила; каждый год он уходил и возвращался снова, его цикл повторялся, причем неизменно, как воплощение космического ритма. Крайним изменением, грозящим человеку, считалась его смерть, то есть предельное проявление распада и превращения в прах, прекрасно известное всем. Одержимость смертью просматривается в египетской религии с самого зарождения: ее самые известные воплощения, в конце концов, представлены мумиями и погребальными предметами из гробниц, хранящимися в наших музеях. При правителях Среднего царства пришла вера в то, что все люди, а не только монарх, могли рассчитывать на жизнь в потустороннем мире. Следовательно, посредством исполнения обряда и приобретения символа, заранее составив свое «досье» для предоставления судьям в загробном мире, человек мог подготовиться к жизни в мире мертвых и обоснованно рассчитывать на стабильное благополучие, дарованное там всем обитателям. Представления египтян о загробной жизни тем самым отличались от мрачной версии жителей Месопотамии; людям там ничего плохого не грозило.

Борьба за достижение данного результата для такого количества покойников на протяжении многих тысячелетий придает египетской религии мученический смысл. В этом состоит и объяснение одержимости тщательно продуманной заботой, проявляемой при оборудовании склепов и проводах покойного к месту его вечного отдохновения. Самое знаменитое отображение такой заботы можно наблюдать в сооружении пирамид и практике мумификации. Во времена Среднего царства на исполнение погребальных обрядов и мумификацию царя уходило семьдесят дней.

Египтяне верили в то, что после смерти человека его ждет суд бога Осириса; при вынесении благоприятного для него вердикта душу покойного определяли жить в царстве Осириса, а вот в противном случае его отдавали на растерзание чудовищу – наполовину крокодилу, наполовину гиппопотаму. Однако человек при жизни должен был задабривать не одного только Осириса: египетский пантеон состоял из огромного числа богов. Всего у египтян числилось около двух тысяч богов, и им полагалось исполнять несколько важных обрядов. Происхождение многих из них относится к доисторическим зверям-божествам; бог-сокол Гор считался ко всему прочему богом-хранителем египетской династии, а появиться он мог в 4-м тысячелетии до н. э., когда прибыл в Египет с таинственными захватчиками. Эти животные подверглись медленному превращению в человека, однако не до конца; художники к человеческим телам присоединяли звериные головы. Такие существа переставлялись в пантеоне по-новому, когда фараону требовалась консолидация их культов ради достижения политических целей. Таким способом поклонение Гору соединили с поклонением богу солнца Амону-Ра, воплощением которого стали считать самого фараона. Позже Гора стали считать сыном Осириса от его супруги Исиды. Эту богиню ремесел и любви можно назвать самой древней из всех египетских богов: она, как и остальные египетские божества, упоминалась еще во времена додинастической эпохи. Исида – это воплощение вездесущей матери-богини, свидетельства о поклонении которой дошли до наших дней из всех уголков Ближнего Востока периода неолита. Испокон веков ее изображали с младенцем Гором на руках, и такой сюжет перешел в традицию христианской иконописи в виде Девы Марии.