Мироход (Том I) - [47]

— Ловят да голову отрубают, господин.

— А как определяется, владеет ли человек магией?

— Эх, господин… Сложные же вы вопросы мне задаете. Почем мне-то знать? У господина управителя спросите. Он все-все-все знает.

Коротая дорогу разговором — мы спустились на первый этаж и направились вглубь коридора. Размер поместья продолжал вызывать у меня как минимум восхищение. Большое число комнат, ответвления коридора, небольшие закоулки. Целый лабиринт. И все это наполнено снующими людьми, спешащими по только им известным делам. Ближайшая ассоциация… Московское метро. Только количество душ на квадратный метр поменьше.

Старательно запоминая дорогу — шлепал в носках по прохладному полу, за моим экскурсоводом. Мимо проносились всевозможные ковры и небольшие редкие картины, изображающие каких-то людей в ярких одеждах. Остановились же мы у весьма примечательной двери. Нет, сама по себе она выглядела так же, как и десятки других, не заинтересовавших нас ранее. Вот только над ней висел маленький такой щит, с изображением ковша, изливающего воду. Почему именно щит, а не просто ровная доска — хрен его знает. Быть может его было достать и разукрасить проще. Но свою роль он выполнял исправно.

— Прошу вас, господин. Заходите внутрь. Это купальни для знатных людей. Слева будет дверь для женщин, справа для мужчин. За вами седьмое отделение. Я буду ждать вас здесь, сколько потребуется. — С этими словами она поклонилась и отошла поближе к стене, освобождая проход.

— Спасибо, Ита. — Награждаю её добродушной улыбкой.

Захожу в комнату и наблюдаю… Коридор, отделенный от коридора дверью. Нет, я конечно так и подумал, что это просто проходная между мужским и женским крыльями, но ожидал увидеть здесь хотя бы скамейки. А увидел светильник на стене и две двери в конце.

Внутри самих купален царила духота и влажность, свойственные скорее не очень хорошим баням. По правую руку был размещен дальний родственник русской печки, на котором стояли большие металлические казаны, отблескивающие бронзой. Там же сидели на скамейке двое бородатых мужиков, раздетых по пояс и о чем-то, тихо беседовали. На меня они даже не взглянули. По левую сторону находились элементы интерьера, в виде больших деревянных рам, с натянутой тканью. На полотнах были изображены незатейливые узоры, в виде белых птичек и рыбок. Рисовали их, похоже, дети. Особенно порадовала квадратная рыба, улыбающаяся треугольной птице. Словно в музее современного искусства оказался, блин.

Продвигаясь вглубь купален — отсчитываю нужную мне кабинку. Так же отмечаю тот факт, что они прилегают вплотную к стене. Внутри стоит небольшая скамейка и две низкие табуретки. Освещается все это дело индивидуальными пластинками, закрепленными прямо в стену. Кроме этого, в каждой кабинке стояла еще одна перегородка на ножках. Судя по закрытой паре кабинок — используется она как дверь, хоть и не очень надежная из-за щелей.

В отведенном мне месте — было все ровно так же. Разве что вишенкой на торте служило деревянное ведро, исходящее паром и лежащее на табуретке полотенце. Захожу внутрь и прям-таки разрываюсь от чувства ностальгии. Сразу вспоминается каждое божье лето в городе, когда на две-три недели отключают воду. Спасибо тебе, моя любимая страна, что приучаешь не быть неженкой. Славься, о Великий ЖКХ, затягивающий с ремонтом труб. Окажись в роли попаданца, на моем месте, какой-нибудь немец или француз — впал бы в культурный шок. Наверно. Это не точно. Не знаю, греют ли они там тазики на плите…

В любом случае, раздевшись и разместив одежду на скамье — занялся процедурой омовения. Приятная горячая влага, разливающаяся по телу — просто божественное ощущение, после тяжелого дня. Взгляд цепляется за лежащий у ведра корешок. Беру его в руки и слегка растираю пальцем. Забавно… Мылится… Точнее, исходит слегка вязким соком. Пахнет неприятно, чем-то горьким. Смываю субстанцию водой и замечаю, что рука стала чище.

— Он оно чо, Михалыч!

Вот до чего средневековая техника дошла. Или алхимия. Или садоводство. Не важно. А я-то думаю, почему окружающие не выглядят как живущие на теплотрассе…

Спустя десять минут таинства, посвежевший и не очень вкусно пахнущий — я направился в коридор. Там меня встретила явно скучающая Ита, напевающая песенку про хитрого жучка. Целиком, к сожалению, не услышал. Но фразы «жучок побежал по тропинке» и «с хитрой улыбкой он зернышко нес» — запомнил. Увидев меня — она тут же подорвалась и улыбнулась.

— Что это за корень лежал в умывальне?

— Корень кривоспина, господин. Им грязь стирают и волосы чистят.

— И долго от него будет запах держаться?

— К утру выветрится, господин.

— Прекрасно, как скоро подадут ужин?

— Через пол часа, господин.

Как, однако, быстро летит время… Стоило мне только вспомнить о еде — в животе предательски заурчало. Интересно, что будет на ужин? Очень бы хотелось шипящей в масле, на сковородке, жареной картошечки с грибочками. И соленой рыбки тарелочку. Или можно огурчиков соленых… Эх, воображение, прекращай душу травить.

— Подадут туда же, где я обедал ранее?

— Да, господин.

— Тогда веди. Дождусь остальных за столом.