Мирный странник - [7]

– Ты шутишь?! – поразился я. – Или в здешних краях народишко на самом деле такой хилый, что может всерьез заболеть от укуса какой-то там траншейной вши? Ужас! Такая дьявольская изнеженность достойна всяческого сожаления! Ну да ладно. Подай-ка мне лучше еще бекона!

Росомаха молча подал мне еще порцию бекона. Прожевав ее, я тщательно подобрал жир со своей тарелки остатком кукурузной лепешки, после чего спросил:

– Послушай-ка, а что такое «М-ы-ш-ь-я-к»?

Как раз в этот момент старый хрыч пытался глотнуть кофе. Он вдруг поперхнулся, а потом зашелся страшным кашлем, непроизвольно выплюнув весь свой кофе на стол.

– Ты что, в самом деле не знаешь, что такое мышьяк? – трясясь как осиновый лист, прохрипел он, когда к нему снова вернулся дар речи.

– Никогда о таком не слышал, – честно признался я.

– Так знай, – судорожно вздохнув, заявил он, – в Египте так называют специальный ароматизированный сахар для кофе!

– Вот как? – сказал я. – Тогда понятно.

А Росомаха почему-то встал из-за стола, побрел к дверям, сел там на какой-то чурбак, опустил голову на руки и принялся раскачиваться с таким видом, будто у него внезапно схватило живот. Похоже, старикашка-то на самом деле с приветом! – подумал я.

Ну да ладно.

Вскоре я заметил, что в огонь пора подбросить дровишек и вышел за дверь. Набрав охапку, я подошел к крыльцу, как вдруг: «Бум-м!» – внутри хижины выпалил винчестер и пуля сорок пятого калибра чиркнула меня по голове, срикошетила и, противно жужжа, улетела в сторону выгона.

– Ты чего, совсем рехнулся?! – раздраженно взревел я. – Что такое ты себе позволяешь?

Росомаха, с остекленевшими глазами, выглянул в дверь и принялся извиняться.

– Ты уж прости меня, Элкинс! – пробормотал он. – Я просто чистил винтовку, а она возьми да и выстрели!

– Ну ладно, – миролюбиво сказал я, слюня царапину. – Но в другой раз будь поаккуратней! Рикошет – опасная штука, ведь твоя дурацкая пуля очень даже могла зацепить Капитана Кидда!

– Да! – вдруг вспомнил Росомаха. – Кстати! Не хочешь ли ты задать своему коньку кукурузного зерна? Там его много, в кормушке позади кораля!

Что ж, идея была совсем неплохая; я взял мешок побольше и насыпал туда примерно с бушель зерна, ведь Капитан Кидд – отменный едок. Почти такой же отменный, как я. Потом я отправился на выгон и нашел свою лошадку на самом дальнем его конце. Кэп вгрызался в густую высокую траву, что твоя сенокосилка. Любо-дорого посмотреть! Но при виде зерна он даже запрыгал от радости. Оставив своего конька насыщаться, я пошел на тропу посмотреть, не рыщут ли там случайно лазутчики Волка Фергюссона. Но от них там пока не было ни слуху ни духу.

Наверное, где-то около полудня я вернулся в хижину. Росомаха куда-то подевался, поэтому я решил сделать обед сам. Я поджарил побольше бекона, нарезал хлеб, приготовил бобы с картошкой и вскипятил большой котелок кофе, куда, недолго думая, всыпал весь этот… ну, как его… в общем, весь тот египетский сахар, сколько его оставалось в коробке потом отхлебнул добрый глоток, чтобы распробовать. На сей раз кофе оказался просто превосходным! Да уж, подумал я, хотя все эти иностранцы довольно-таки бестолковый народец, но в умении состряпать стоящий сахар для кофе им никак не откажешь!

Я как раз заканчивал расставлять на столе посуду, когда в хижину ввалился Росомаха. Он был слегка бледноват и выглядел вроде как уставшим с дороги, хотя куда ему было ездить? Но увидев жратву, он просветлел лицом, уселся за стол и поднажал на съестное с куда большим аппетитом, чем прежде.

Я уже приканчивал вторую чашку кофе, когда Росомаха первый раз отхлебнул из своей кружки. Весь перекосившись, он тут же выплюнул его на пол и озадаченно спросил:

– Какого черта? Что ты сделал с этим кофе?!

Хотя я по своей натуре мягок, кроток, застенчив и даже робок, как невинный ягненок, есть одна вещь, какую я совершенно не переношу. Терпеть не могу, когда кто-то позволяет себе делать замечания по поводу моей стряпни!

И вообще, я – лучший знаток и умелец по части кофе во всей Неваде! Мне уже случилось изувечить немало болванов, имевших наглость высказать какие-то сомнения на этот счет! Поэтому я насупился и сурово сказал:

– Какого черта! С этим кофе – полный порядок!

– Возможно! – съязвил Росомаха. – Но дело в том, что я его пить не могу!

И он стал лить кофе из своей кружки на пол. При виде такого кошмара во мне взыграла бешеная гордость прирожденного кулинара.

– Прекратить! – яростно взревел я, выхватив один из моих шестизарядных. – Есть предел терпению любого человека, и мое терпение лопнуло! Хоть я и твой гость, это еще не дает тебе права плеваться моим кофе! Ты нанес мне смертельное оскорбление, какое не смог бы потерпеть ни один мужественный, уважающий себя человек! Ты сейчас же выпьешь полную кружку этого лучшего в мире кофе и выскажешь по его поводу надлежащее случаю восхищение или я за себя не отвечаю! Да я же просто на месте тебя уложу, будь я проклят!

Своим недостатком хорошего вкуса, – горько продолжал я в то время, как Росомаха, содрогаясь от страха, поднес-таки свою кружку к губам, – ты задел меня до глубины души! И это, когда я приложил все усилия, чтобы этот кофе имел особенно пикантный аромат, для чего мне пришлось всыпать туда все египетское зелье, какое мне удалось сыскать в этом доме!