Мир воров. История таверны «Распутный Единорог». Тени Санктуария. Сезон штормов - [50]

Джабал сидел в центре своей «паутины» и слушал.

Через какое-то время все донесения слились воедино и стали монотонно скучны.

Джабал сгорбился в своем кресле, похожем на трон, тупо уставившись на одну из массивных горелок с фимиамом, находившихся в комнате и купленных в безуспешной попытке противостоять зловонию, разносимому по городу восточными ветрами. Донесения все еще бубнились. Дела обстояли иначе, когда он только начинал. Тогда он был способен лично управляться с различными аспектами его растущего предприятия. Теперь же он должен был слушать, в то время как другие… Что-то привлекло его внимание в докладе.

— Кого ты убил? — повелительно спросил он.

— Слепого, — повторил Салиман, игнорируя тот факт, что его перебили.

— Осведомителя, который не был осведомителем. Это было сделано в назидание… Как вы и приказывали.

— Хорошо, — Джабал махнул рукой. — Продолжай.

Он привык полагаться на своих городских осведомителей, чья информация была ему необходима при ведении дел. Было хорошо известно, что, если кто-нибудь продаст Джабалу ложную информацию, его скорее всего найдут с перерезанной глоткой и зажатым медяком между зубами. Все знали это, потому что это случалось… часто. Что не было широко известно, так это то, что если Джабал чувствовал необходимость привести пример своим информаторам в назидание об ожидающем их наказании за продажу фальшивок, он приказывал своим людям убить первого попавшегося и оставить тело с отметками дезинформатора. Его настоящие осведомители не подлежали подобной экзекуции в качестве примера — хороших информаторов было трудно найти. Вместо этого выбирали кого-нибудь, кто никогда не имел никаких дел с Джабалом. А поскольку его осведомители не знали друг друга в лицо, пример срабатывал.

— …Был найден этим утром, — упорно продолжал неутомимо читать речитативом Салиман. — Монета была украдена человеком, обнаружившим тело, поэтому расследование не состоится. Вор, однако, не будет держать язык за зубами, поэтому весть распространится.

— Да, да, — Джабал состроил нетерпеливую гримасу. — Переходи к следующему пункту.

— Наблюдаются некоторые опасения на Дороге Храмов по поводу новых алтарей, возводимых Саванкале и Сабеллии…

— Это отражается на наших операциях? — перебил Джабал.

— Нет, — признал Салиман. — Но я думал, что вам нужно знать.

— Теперь я знаю, — возразил Джабал. — Избавь меня от деталей. Следующий пункт.

— Двоим из наших людей было отказано в обслуживании в «Распутном Единороге» прошлой ночью.

— Кем? — нахмурился Джабал.

— Культяпкой. Он командует в этом заведении по вечерам с…

— Я знаю, кто такой Культяпка! — оборвал Джабал. — Я знаю также, что он никогда не отказывал в обслуживании моим людям, поскольку у них есть золото и хорошие манеры. Если он отказал этим двоим, значит они так себя вели, а не потому что он имеет что-то против меня. Следующий пункт.

Салиман колебался некоторое время, приводя свои мысли порядок, затем продолжил:

— Под усиленным давлением со стороны церберов, состоящих на службе у Принца, были закрыты все пристани для контрабандистов. Поговаривают, что они будут вынуждены выгружать свой товар на Болоте Ночных Тайн, как в давние времена.

— Неудобство, которое, без сомнения, приведет к повышению цен, — задумчиво произнес Джабал. — Как организована охрана во время выгрузок?

— Никто не знает.

— Выясни это. Если у нас появится возможность перехватить несколько их кораблей на Болоте, тогда не будет необходимости платить по вздутым ценам на базаре.

— Но если контрабандисты лишатся нескольких партий товара, они тем более повысят цены, чтобы восполнить потери.

— Конечно, — улыбнулся Джабал. — Это означает, что когда мы будем продавать краденый товар, мы сможем выставить более низкие цены и этим подорвем контрабандистов.

— Мы исследуем эту возможность. Но…

— Но что? — спросил Джабал, пытливо глядя в лицо лейтенанта. — Выкладывай, парень. Что-то тебя беспокоит в моем плане, и я хочу знать, что.

— Боюсь, мы столкнемся с противодействием со стороны церберов, — выпалил Салиман. — Если до них тоже дошли слухи о новых площадках для выгрузки, они могут планировать свою собственную засаду. Перехватить партию у контрабандистов — это одно, но попытка перехватить конфискованную улику у церберов… Я не уверен, что люди пойдут на это.

— Мои люди? Испугаются охранников? — лицо Джабала потемнело. — Я думал, что плачу достаточно золота, чтобы иметь в своем распоряжении лучших бойцов в Санктуарии.

— Церберы — не простые охранники, — возразил Салиман. — И они не из Санктуария. До их прихода, я бы сказал, наши люди были самыми лучшими бойцами. Теперь же…

— Церберы! — проворчал Джабал. — Кажется, все только и могут говорить, что о церберах.

— А вам бы следовало послушать, — ощетинился Салиман. — Простите меня, Джабал, но вы сами признали, что люди, которые у вас служат, не новички в боях. Когда они говорят о новой крупной силе, появившейся в городе, вам нужно прислушиваться, а не поносить их мнение или способности.

На, секунду вспышка гнева озарила глаза Джабала. Затем погасла, он вновь стал внимательным и наклонился вперед в своем кресле.