– Давить на португальцев экономически или поддержкой сепаратистов? – грустно усмехнулся Мейер. – Как уже было сказано, можно было доиграться до полного выхода Португалии из НАТО. Кошта Гомиш вполне на такое способен. Идеалист, ничем не лучше нашего Эллсберга! Даже странно, как он сумел это сохранить после стольких лет армейской службы и войны в Африке?
– Меня этот африканский скандал наводит на размышления, – задумчиво произнёс Бжезинский. – Думаю, всем ясно, в чьих руках фактически находится Денар. И как‑то слишком уж совпали эти разоблачения с покушениями в Лиссабоне. Вы уверены, джентльмены, что это местные левые?
– Доказательств иного нет, – ответил Тернер. – Если русские тут как‑то и замешаны, то они дьявольски хорошо спрятали концы в воду. Как говорят в России: «Не пойман – не вор». Хотя я не удивлюсь, если русские знали о готовящихся покушениях и подготовили к ним вброс в португальскую прессу. Проблема не в этом, а в том, что никаких контрмер мы сейчас предпринять не можем. После «революции гвоздик» мы весьма удачно использовали местных католиков против красных. Но теперь, из‑за скандала в Ватикане, на это нечего рассчитывать. Католики сейчас расколоты, им не до красных, они заняты разборками между собой.
– Так что же вы можете предложить по Греции, Испании, Португалии, джентльмены? – спросил президент.
– Пока только одно – ждать изменения внутриполитической ситуации, – откликнулся Вэнс.
– И налаживать контакты со всеми недовольными, – добавил Тернер.
– Да‑а, невесело, джентльмены, – констатировал Бжезинский. – От этого ватиканского скандала коммунисты в Москве, да и не только там, в большой прибыли.
– Полагаете, русские имеют отношение к ватиканскому скандалу? – оживился Картер.
Но вместо Бжезинского ответил Тернер:
– Не похоже, мистер президент. Папа Иоанн‑Павел I никогда не был замечен в симпатиях к коммунистам, он был против планов Моро включить коммунистов в свой кабинет. Правда, последний год ему стало не до коммунистов. К тому же это не крутая разборка с «бригадистами» в Риме. В Ватикане с его тысячелетними интригами такие ломовые методы не проходят. Да и нет там у русских серьёзной агентуры. Это всё поповские дела. Святые отцы не поделили власть. Такое уже бывало.
– Это когда? – спросил Картер.
– В Средние века, – ответил Тернер, – последний раз подобное было в конце XIV и начале XV века. Великая Схизма. Один папа в Риме, другой во Франции, а то ещё и третий шляется по Италии или Германии. И все пытаются друг друга уничтожить. Как сейчас Иоанн‑Павел в Ватикане и Пий‑Лефевр в Сьоне.
– Эти поповские разборки нам сильно подгадили в коммунистических странах, особенно в Польше, – заметил Вэнс.
– Кстати, о Польше, – повернулся к Бжезинскому Картер. – Это ведь ваша идея, Збигнев. Операция «Полония». Вы очень упорно её проталкивали, истратили большие деньги, и всё закончилось крахом.
– С операцией «Полония» работал не только я! – с явным раздражением ответил Бжезинский, чувствовалось, что ему наступили на больную мозоль. – Там и люди Стэна были задействованы, и ведомство Сайруса. – Тернер и Вэнс одновременно иронически хмыкнули. – И вообще, – продолжал Бжезинский, – это работа минимум пяти администраций, начиная с Эйзенхауэра.
– Так что же помешало довести её до успешного конца? – поинтересовался президент.
Бжезинский развёл руками:
– Больше всего нам повредил скандал с обвинением кардинала Войтылы в педофилии. Сам кардинал клянётся, что это клевета и фотография – фальшивка. Учитывая фальшивку о вербовке ЦРУ Пол Пота, этому можно было бы поверить. К тому же скандал начала раздувать коммунистическая пресса. Хотя теперь уже бесполезно что‑то доказывать… К тому же есть данные, что в церковных кругах с педофилией и впрямь неблагополучно, но церковники стараются всё замять. Кроме того, нам сильно повредил скандал с покойным Валенсой, оказавшимся агентом польской охранки Болеком.
– А он сам упокоился? – спросил Мондейл.
– А чёрт его знает! – со злостью ответил советник по национальной безопасности. – Может, и сам, а может, поляки решили избавиться от двойного агента. Или русские, я и такое не исключаю. Поляки, кстати, винят во всём ЦРУ.
– Несправедливо, – вставил Тернер. – Мы тут ни при чём.
– Послушайте, Збигнев! – повысил голос Картер. – Вас, Стэн, это тоже касается… Неужели в лидеры независимого рабочего движения в Польше нельзя было выдвинуть кого‑то поприличнее, а не платного шпика коммунистических спецслужб?!
– Мистер президент! – тоже вскинулся Бжезинский. – Но Валенса подходил идеально! Рабочий, свой парень из народа, истинный поляк, то есть не любит русских и тяготеет к Западу, добрый католик, хороший семьянин, надёжный антикоммунист, горлопан с хорошо подвешенным языком, задатками трибуна и лидера, способный вести за собой людей, с представительной внешностью… Кто же мог знать?!
– По‑вашему, джентльмены, ситуация в Польше проиграна полностью? – спросил президент.
– По‑видимому, да, – откликнулся Тернер. – После смерти Валенсы и несчастных случаев с другими видными антикоммунистическими лидерами, а также скандалов с кардиналом Войтылой, агентом Болеком и митрополитом Никодимом и поднятой в прессе шумихи на диссидентов и независимых рабочих лидеров простые поляки смотрят как на замаскированных шпиков, а на поддерживающих их церковников – как на педофилов и отравителей. Ватиканские разборки только подлили масла в огонь. В польской католической церкви сейчас грызутся сторонники Ватикана и Сьона, им не до борьбы с коммунизмом.
