Мир тишины - [36]

Порой кажется, что множество невидимых арок вздымалось над одной видимой - направляясь ввысь, возводя один свод над другим, подобно устремлённой в небеса лестнице. Сама тишина взбирается вверх на небо по этой арочной лестнице.    

КИТАЙСКАЯ ЖИВОПИСЬ

Китайские картины подобны силуэтам в залитой лунным светом дымке, стелющейся над миром тишины; они сотканы из лунных нитей, растянутых над тишиной.

Предметы словно обрушились в тишину и безмолвие выкристаллизовалось вокруг них.  Лист падает в тишину и тишина оседает вокруг него, окутывая со всех сторон. Он полностью окутан тишиной; в тиши он обретает прозрачность; он превращается в средоточие, в фокус тишины.

На такой картине тишине нужны тысячи лет, чтобы окутать лист. Ей присущи время и длительность. Само время подходит к собственному концу, когда тишина наконец полностью охватывает собою лист.

КАФЕДРАЛЬНЫЕ СОБОРЫ

Тишина заперта и надёжно защищена в стенах собора.

Как плющ в течение столетий обвивается вокруг стен, так и соборы вьются вокруг тишины. Их возвели вокруг тишины.

Безмолвие романского собора существует в виде субстанции, как если бы соборы уже одним фактом своего существования производили на свет стены тишины, города тишины, людей тишины, рождая их подобно огромным стельным животным.

Соборы суть выложенная из камня тишина.

По углам колонн стоят статуи: это вестники тишины, принесшие безмолвие в город человека. Как слуг посылают набрать кувшины воды, так и их отправили за тишиной – но в тиши они позабыли о движении.

Соборы стоят подобно огромным резервуарам тишины. В них не найти ни слова: над глубинами ещё большей тишины слово обращается в музыку и песню.

Башня кафедрального собора похожа на тяжёлую лестницу, по которой тишина взбирается на небеса, чтобы затем затихнуть и раствориться в них. По радуге она ниспадает вновь - на башню другого собора. Эта радуга тишины соединяет между собой все кафедральные соборы.

Сегодня соборы заброшены так же, как заброшена тишина.  Они превратились в музеи тишины, но между собой они всё так же взаимосвязаны - собор с собором, тишина с тишиной. Они высятся подобно ихтиозаврам тишины - больше никто не понимает их. Неудивительно, что во время войны они подверглись бомбардировкам: абсолютный шум бомбил абсолютную тишину.    

Порой собор напоминает огромный ковчег, собравший на борту людей и животных, чтобы спаси их от потопа шума. Птица сидит на краю крыши и трель её подобна приглашающему стуку о стену тишины.

КАРТИНЫ СТАРЫХ МАСТЕРОВ

Изображённые на картинах фигуры словно обронили слова свои в тишину. Их позолоченный фон – ничто иное, как само безмолвие, просочившееся меж слов святых фигур.

Полотна старых мастеров наполнены тишиной до предела, за которым только разрыв: тишина достигла такой полноты, что кажется, в любой миг из неё может появиться слово – однако появляется лишь ещё большая тишина.

Фигуры излучают сияние над миром тишины. Сияют они оттого, что они позволили безмолвию содержать их в тиши. В этом сиянии они обратили свой слух к тишине; замерли в сиянии и вслушиваются  тишину.

ПЬЕРО ДЕЛЛА ФРАНЧЕСКА

 На его полотнах изображены не только объекты, но вмести с ними и идеи этих объектов - при чём так же отчётливо, как и сами объекты: на них предстаёт мир идей Платона. Здесь всё готово к отправлению в новую действительность, где идея и форма слились воедино; словно в последний момент перед этим путешествием объединились идея и объект. Взгляд богов обозревает эти фигуры, словно платонические идеи в надмирном пространстве, и в безмолвии этого пристального взгляда они разрастаются в размере и в самом своём существовании.

Кажется, что боги ещё не сотворили людей, и люди Пьеро делла Франческа ещё только блуждают в грёзах богов. Странствуя в божественных грёзах, они преисполнены безмолвия.

А иногда они сами словно грёзы, привидевшиеся тишине, прежде чем она вышлет вещи в пространство бодрствующей действительности.   

Фигуры утопают в тиши подобно затерянным городам на дне океана. Воды безмолвия оберегают их точно так, как верхний слой почвы оберегает доисторических животных.

Как вода сбегает каплями с лица человека, вышедшего из моря, так и с их лиц каплями стекает тишина. Для людей с полотен Пьеро делла Франческа тишина обрела новое значение: они говорят посредством тишины, словно она - их новый язык. Порой они кажутся тенями - чёткими тенями, отбрасываемыми миром тишины на мир шума. Они становятся всё длиннее и длиннее, словно замыслив затмить собою мир шума и беззвучно распространить над ним своё господство.    

ШУМ СЛОВ

1

В наше время слова более не исходят из тишины - в творческом акте духа, наполняющем смыслом  как язык, так и тишину, - но исходят  из других слов: из шума других слов. Также и возвращаются они не в тишину, но в гам других слов - с тем, чтобы потонуть в нём.

Язык утратил свою духовную составляющую; всё, что осталось, это его акустическое проявление. Так духовное превращается в материальное, а слово (которое и есть дух) - в материю шума. 

Шум слов есть не что иное как громогласная пустота, накрывающая собою пустоту беззвучную. С другой стороны, истинное слово - это звучная полнота, возвышающаяся над тихой гладью тишины.