— И ты знаешь, где эта посылка?.. — спросил после паузы офицер.
— Откуда? Я же не волшебник! — удивился Тимка. — Если бы я был волшебником… Я только район тот знаю! И они пристали ко мне.
Теперь, как недавно Шавырин, чуточку растерялся офицер.
— Как же ты можешь помочь нам, если не знаешь, где эта посылка?
Тимка уставился на него голубыми глазами, поморгал.
— Н-не знаю… И вы… вы не поможете мне уехать? — встревоженно спросил он.
Офицер откинулся в кресле, нервно повел бровями, как бы не слыша Тимкиного вопроса. Потом опять навалился на стол.
— Но хоть где она может быть спрятана — ты предполагаешь?
Тимка покачал головой:
— Нет… Там тысяча мест… Я шлюпку свою спрятал — никому не найти! — обрадовался он. — А посылку там…
— Какую шлюпку? Где спрятал? — уточнил офицер.
— А ту, на которой мы с крестоносцем встретились. Там я, у Летучих, и спрятал ее. Наложил камней побольше, открыл дырку…
— Где?
— Да в море, у Летучих! — повторил Тимка.
Офицер долго молчал, в раздумье глядя куда-то сквозь него, в противоположную стену.
— А район тот, говоришь, тебе известен?
— Да мы его тысячу раз с папой исходили весь, излазили!
Снова пошевелив бровями, офицер встал.
— Хорошо… Попробуем искать вместе… — Глаза его теперь так и смотрели сквозь Тимку. — Но учти, как говорят по-русски: уговор дороже денег. Так? Найдем посылку — я тебя посажу на корабль, не найдем… Сам понимаешь! — Он развел руками.
Тимка насупился. Тоже встал и, не дожидаясь указания, медленно побрел к двери.
— Да, насчет временной комнаты — я похлопочу для вас! — утешил, видя его растерянность, офицер.
— И погулять нам будет можно?.. — осторожно спросил Тимка.
— Не желательно, — ответил офицер. — Да скорее всего, и времени у вас не будет.
В распахнувшейся двери, как злой дух, появился, чтобы сопровождать Тимку, надзиратель.
ТИМКА УКРЕПЛЯЕТ АВТОРИТЕТ
Шавырин волновался и в ожидании Тимки расхаживал по камере из угла в угол. Тимку встретил нетерпеливым возгласом:
— Н-ну!
— Что «ну»? — буркнул Тимка. — Если бы я знал, где эта посылка дурацкая… А вы зачем передаете все, что я вам говорю? — напустился он на Шавырина.
— Что я такое передал там? — неуверенно проговорил Шавырин.
— Куда я собираюсь, как! Может, я не хочу, чтобы это знали? — Тимка отошел от него и демонстративно вытянулся на Железной кровати, лицом вверх.
— Ты психованный. Я так и предупредил их, что ты психованный! — разозлился Шавырин.
— Если я психованный — все вообще психи! — глядя в потолок, ответил Тимка.
Шавырин подошел, остановился над ним.
— Дурак, видно, я, что связался с тобой. Ведь добра тебе желал — бежать согласился…
— А лучше б я один убежал, — не поворачивая головы, сказал Тимка. — Без вас не попался бы… Чего хорошего? — Он вдруг сел. — Знаете, нас обещают поселить в городе, а слова я так и не дал им, что буду сидеть… Удерем?
Шавырин махнул на него рукой:
— Глупость мелешь! Пока нас не отпустят, ни за что не удрать!
— С вами, конечно… — отозвался Тимка, опять вытягиваясь на койке. — Так и будем попадаться от одних к другим… Пока надоест.
Отругать его Шавырину не удалось. Появился надзиратель и, снова показав пальцем туда-сюда, увел Тимкиного сообщника.
А Тимка остался лежать, припоминая весь разговор с офицером: реплику за репликой, вопрос за вопросом… Немец явно насторожился, когда узнал, что помощник из Тимки не очень надежный…
Хорошо, что его оставили на время одного в камере. К возвращению Шавырина Тимке удалось привести свои чувства в порядок и даже отдохнуть немного. Дверь за Шавыриным прихлопнули, но на замок не закрыли.
— Квартиры никакой не будет, — предупредил Шавырин. — Нас поведут пожрать куда-то, не вздумай чудить. Пока к нам по-человечески…
Тимка не ответил, разглядывая потолок. Шавырин прошелся мимо него по камере раз, другой.
— Неужели ты эту паршивую посылку найти не можешь?!
— А вы можете? — приподнялся Тимка. — Ищите. Вон, под кроватью у меня. — Он показал ему под кровать. — Я, когда меня притесняют, даже если могу — и то ничего не сделаю! Из-под ружья я никогда ничего не делал! Так меня папа научил, — добавил он. — И я привык так.
— Думаешь, будут с нами канителиться? — подступил Шавырин.
— А пусть как хотят! — ответил Тимка, снова разглядывая потолок. — Мне это все равно. Я смерти не боюсь.
— Хвастун ты!.. — фыркнул Шавырин. Однако отошел и больше не трогал его, пока обоих не окликнул все тот же надзиратель.
Их опять провели по каменному коридору, потом вниз, на первый этаж. И через небольшую калитку — во двор.
— Шнелль! — Немец показал автоматом в сторону ворот.
И в эту минуту Тимка увидел, как в нескольких метрах слева от него Кравцов — тот самый Кравцов, его сосед по дому, — одетый в какую-то черную, с серыми выпушками форму, заломив Ангелине Васильевне руки, тащит через двор, Асину соседку, по прозвищу «Я-тебе-не-жена». Волосы ее растрепались, и она вскрикивала, изогнувшись, чтобы ослабить боль в руках, едва поспевая за широким шагом Кравцова.
Всего на одно мгновение приостановился Тимка. Молнией промелькнула мысль в голове, что разведчик с особым заданием не имеет права рисковать, отвлекаясь на что-то второстепенное. И только мелькнула эта мысль, как в следующее мгновение Тимка бросился влево, наперерез Кравцову, не обращая внимания на окрик часового за спиной, и ударил с ходу головой в живот предателя, отчего тот, ухнув, сразу выпустил из рук Ангелину Васильевну и грохнулся на булыжную мостовую двора. С двух сторон бежали охранники. Но Тимка успел еще и заехать кулаком по губам Кравцова, которыми тот хватал воздух.
