Мир приключений, 1975 - [226]

В повести П.Воронина соблюдено одно из важных требований к хорошему фантастическому произведению. Создатель его должен описать нигде не бывшую, никогда не виденную обстановку так, как будто он сам в ней побывал. Только тогда и читатель начинает верить автору.

Оригинальную утопию опубликовал Г.Гуревич (сборник “В мареве атолла”, издательство “Мысль”). Она называется “Здарг” и представляет собой самостоятельную часть романа “Путешествие в зенит”. События, изложенные в “Здарге”, разворачиваются не на Земле, а на вымышленной планете Вдаг, где и вообще-то обитают не люди, а совершенно на нас непохожие существа, однако для “удобства” земного читателя рассказчик, так сказать, переводит свое повествование на земной язык, на земные понятия. Этот прием позволяет писателю создать модель человеческого общества без чрезмерной привязанности к нашей планете, к земной истории.

Поначалу кажется, что Г.Гуревич задумал очередную научно-техническую фантазию о том, что такое гравитация и каковы возможные сферы применения побежденного тяготения.

Однако во второй части Г.Гуревич уходит от технических проблем и рассказывает историю Астреллы, небольшого астероида, на котором великий ученый Здарг решил создать своего рода заповедник талантов. Оторванная от родной планеты, от своего народа, погрязшая в себялюбивых претензиях, астрельская колония спускается все ниже и ниже по социальной лестнице, доходя чуть ли не до первобытного состояния. Для развенчания космического “замка из слоновой кости”, для доказательства бессмысленности “чистой” науки писатель избрал стиль исторической хроники, в повествовании почти нет бытовых деталей, пейзажей, диалога и многих других примет “обычного” романа. Что ж, писателя следует судить по за конам его собственного замысла, хотя нельзя все же не отметить, что желание втиснуть в каждую страницу слишком большой объем информации приводит к тезисности, к беглости, к абзацам, над которыми нет возможности поразмышлять серьезно…

ПОЛЕТЫ В КОСМОС И В 1973 ГОДУ остались главным сюжетным стержнем нашей фантастики. Конечно, описания путешествий к иным мирам — это тоже рассказы о будущем, и довольно далеком, но задачу такие произведения выполняют иную, нежели “утопии”, в которых, впрочем, космические полеты почти всегда присутствуют, как непременная, обязательная черта грядущих дней.

Сергей Жемайтис в повести “Багряная планета” в очередной раз отправляет земных космонавтов на Марс. Писатель как бы воплотил в своем произведении затаенные мечты всей предшествующей марсианской фантастики. Экипаж советского планетолета “Земля” находит на, казалось бы, пустынной, вымершей планете не просто жизнь, даже не просто разумную жизнь, но следы высочайшей цивилизации, которая хотя и погибла, но имеет шансы возродиться, если земляне возьмут это дело в свои руки. (Не совсем, правда, понятно, почему столь высоко организованные роботы, которых марсиане — Вечно Идущие — оставили на миллионнолетнюю вахту, должны обязательно дожидаться прилета людей, чтобы выполнить свою Великую Миссию.)

Планета погибла в результате неразумного хозяйствования, уничтожения окружающей среды, как бы мы сказали на современном газетном языке. Легко догадаться, описывая небывалую технику марсиан, их не всегда понятное людям искусство, картины их былой жизни, писатель думает о Земле, его волнуют ее, земные, тревоги. Но было бы неправильным утверждать, что Марс у С.Жемайтиса просто псевдоним Земли. Пафос произведения заключен в утверждении мысли: перед вышедшим в космос человечеством встанут новые, неслыханные задачи, оно должно будет принять на себя ответственность не только за судьбу своей родной планеты, но и других миров.

Сейчас, когда наши автоматические станции все ближе и ближе подбираются к Багряной планете, очень, конечно, хочется, чтобы осуществилась хоть самая малая часть из того, что написано в многотомной “марсиане”.

Сергей Павлов в повести “Корона Солнца” разместил своих межпланетчиков “немного” подальше от Земли, а именно на Меркурии. Именно отсюда стартует научно-исследовательский корабль, который должен стать спутником Солнца.

С.Павлову удаются описания обстановки, он прекрасно видит место, где действуют его герои. И в этой повести антураж небывалого полета выстроен “правдиво” — физически ощущаешь близость грозного светила, пылающего ада, всей его протуберанцевой мощи.

К несчастью, гораздо хуже у С.Павлова обстоит дело с человеческими характерами. Его герои отличаются друг от друга в лучшем случае по портретам и по фамилиям. Эта безликость человеческих образов и не дает фантастике С.Павлова подняться выше среднего уровня. (Сказанное относится и ко второй, переизданной в 1973 году повести — “Чердак Вселенной”.)

Как бы чувствуя свою слабость и будучи не уверенным, что ему удастся удержать внимание читателей только на переживаниях космонавтов, С.Павлов вводит в повесть резко фантастический, но, увы, довольно избитый сюжетный ход. Двое из космонавтов, не выходя из корабля, каким-то таинственным образом попадают в иной мир, а один из них встречается там с этакой солнечной Аэлитой и даже завязывает с ней роман. Непонятные иноземцы по своему виду, образу мыслей, морали вполне сходны с людьми, например, они спасают жизнь погибшему космонавту, вернее, изготовляют неотличимую копию, о чем объект этого “мероприятия” и не догадывается, так как труп “оригинала” товарищам удается тайком выбросить в люк. Но все эти чудеса никакого объяснения не получают; когда автор их сочинял, у него не было никаких серьезных соображений по сему поводу, кроме желания немного развлечь читателя очередной фантастической небывальщиной.