Мир приключений, 1927 № 05 - [28]

Сказать, что я был возмущен его жестоким эгоизмом, это — выразиться слишком мягко. И я невольно торжествовал, видя сейчас его нетерпение и волнение.

— Я думаю, — многозначительно произнес я, — что, несмотря на все сказанное вами, вы убедитесь, что вам не повезло, если поезд не двинется скоро с места.

— Что? — привскочил он. — Вовсе нет! Если вы думаете, что какой то туман может нарушить мои планы, вы очень ошибаетесь. Я не даром принял такое провинциальное обличье, я должен быть во что бы то ни стало в четыре часа на Флит Стрит.

— Все равно, — поддразнивал я его, — вам не посчастливилось бы, если бы поезд опоздал.

— Раз навсегда, — яростно накинулся он на меня, — говорю вам, что не существует никакого счастья или несчастья. Если через минуту поезд не двинется, я выйду и пойду пешком. Назовите меня, как хотите, если я не буду через три четверти часа в конторе на Флит Стрит.

Он взялся за ручку двери.

— Послушайте, идиот вы этакий! — воскликнул я. — Садитесь сейчас же на место.

— Через полминуты… — начал он, открывая дверь…

— Сядьте! — крикнул я.

— Это покажет вам, — спокойно ответил он, — есть ли на свете счастье и несчастье.

Все, следовавшее затем, произошло с молниеносной быстротой. Когда я протянул руку, чтобы схватить его за рукав, паровоз резко свистнул и вагоны толчком двинулись уже с места. Мгновение я думал, что держу его. С криком не то страха, не то удивления, он выскользнул из моих рук. Одна рука моего спутника поднялась, чтобы ухватиться за что-нибудь, мимо моего носа пролетело что-то темное и мягкое, и в следующее мгновение я смотрел через пустую дверь в непроницаемую гущу тумана. Моего странного спутника не было ни видно, ни слышно. Он исчез бесследно.

Я решил, что божество, называемое людьми счастьем, отомстило за себя. Я усердно следил за всеми газетами, навел на железной дороге справки через начальника линии. Но в предместьях Лондона не находилось трупа раздавленного поездом человека. Нет, спутник мой, очевидно, не погиб. Он, вероятно, во-время добрался до Флит Стрит и я также не сомневаюсь, что и на этот раз он заполучил тот выигрыш, за которым охотился.

Вот мне — так не повезло! Стараясь удержаться за что-нибудь, мой спутник схватил и утащил за собой моих фазанов. Дядя никогда не простил мне моего невнимания, когда я явился к нему с пустыми руками. Со временем, с грустью я был свидетелем того, как все его достояние перешло к моей младшей сестре.

Мой спутник был прав. Нет причины без неизбежного следствия.

…………………..

ЖУТКИЙ ВЕЧЕР

Гротеск　А. М. Фрея

Перевод Р. Ф. Куллэ

Иллюстр. В. Т. Калягина и Н. Т. Суворова

…………………..

А. М. Фрей принадлежит к группе немногочисленных современных юмористов Германии, которые направляют свой сатиристический талант против косной пошлости буржуазного общества, опутанного глупейшими предрассудками, «приличиями» и условностями.

Доводя свои юмористические рассказы до сатиры, чаще до гротеска, Фрей строит «смешное» преимущественно на комических положениях, в какие он ставит свои персонажи, вдруг попадающие в циклон самых неожиданных приключений, вызванных глупостью собственной, или банальностью обстановки, общественными «приличиями» и т. п.

Один из острых гротесков этого писателя, приводимый ниже, знакомит нашего читателя с манерой и приемами юмора современной немецкой школы сатириков.

…………………..

Главной причиной невероятных событий этого вечера, который с полным основанием может быть назван жутким, было дурацкое поведение поэта Носа.

Нос был приглашен профессором Карабановым на чашку чая в субботу, 26-го ноября, в половине девятого вечера. Когда пришел час собираться в гости, на поэта напали сомнения: а сегодня ли в самом деле он приглашен на чай? Он стал искать пригласительное письмо сначала на столе под бумагами, затем в корзине под столом, при этих раскопках загнал себе в палец брошенное в корзину перо и разозлился. Письма в корзине не было. Яростно стал он тогда перебирать рукописи, перерыв газеты и журналы за целый месяц, встряхивал книги, искал под диваном и за печкой, где нашел давно утерянную гребенку, затем перерыл грязное и чистое белье, пошарил за картинами и за зеркалом и даже рылся на печке, где и обнаружил скорюченную от жара щетку. Эта находка объяснила ему постоянный запах паленым во время топки. Но письма не было и на печке. Тогда он поставил дыбом пружинные сиденья кресел — ведь бумажка легко может проскользнуть в щель! — обтер руками все паутины под подоконниками и превратил комнату в хаос непроходимых нагромождений, так что к двери можно было пробраться лишь с большим трудом.

В состоянии крайнего раздражения вышел из дома втайне рассчитывая, что только холодная изморозь ночи прояснит его мозг… Уж не на пятницу ли он приглашен? — но в таком случае он опоздал на целый день… или нет… ну, конечно, на воскресенье… Ведь приглашают на вечер, а в праздник или под праздник это так легко спутать! Ну, да… на воскресенье… вечером. Но тогда он на целый день раньше срока собрался… И… надо вернуться.

Нос остановился и хотел уж пуститься в обратный путь, когда ему пришло в голову, что обычно все-таки приглашают на вечер под воскресенье, значит в субботу. Это, пожалуй, правильнее будет… Значит, надо итти дальше. Но шаг его стал нерешительным. «Я все-таки позондирую почву», — подумал он. «Пощупаю, понюхаю… и тогда уже определится, куда мне деваться этой ночью».