Мир приключений, 1924 № 02 - [17]

Исчерпав все возможности бегства и не остановившись ни на одной из них, Роне отважился на рискованный шаг. Он видел очевидное расположение к ним Нооме и решился было откровенно высказать ученому коллеге свои затруднения, как тот, совершенно неожиданно, предупредил намерение Роне:

— Скажите откровенно, мой славный коллега, вас не тяготит ваша вынужденная разлука с Землей?

— Поставьте себя на мое место, мудрый Нооме, и вам будет понятно мое состояние.

— Да, да, разумеется. Я так и думал…

Старик помолчал.

— Предлагая вам этот щекотливый вопрос, я имел в виду нечто, — продолжал Нооме. — Откровенно говоря, я побаиваюсь, что они там, без вашего мудрого руководства, могут хватить через край… И будет плохо, как одной, так и другой стороне. Я имею в виду исключительно интересы единой культуры. и единой науки, направленных на благо всего сущего. Признаться, меня, как вероятно и вас, мой гениальный друг, всегда угнетала мысль об унизительной роли науки в деле взаимного истребления. Во имя чего? Во имя каких-то эфемерных условностей! Этого не должно быть. Если уж без войны никак нельзя обойтись, все же должно быть какое-то сдерживающее начало. Мне кажется, что мы, служители чистой науки, и должны являться этим сдерживающим началом. Позабавились немного и будет…

— Правильно ли я вас понял, великий друг? — обрадовался Роне, все еще не доверяя своей догадливости.

— Совершенно правильно. О вашем благополучном возвращении к жизни пока знают только два человека — я и Лейянита. Вы мне дадите слово повлиять в сторону прекращения ненужной борьбы, а я предоставлю вам возможность скорейшего возвращения домой.

— Вы — совершеннейшее существо! — воскликнул растроганный Роне.

Ученые враждебных миров дружески заключили друг друга в объятия. Разговор происходил в анатомикуме. В это время Гени и Лейянита гуляли по галлереям и рассматривали фигуры в витринах, — занятие, которому они предавались с особенным рвением каждую свободную минуту.

Нооме время от времени отыскивал глазами очаровательную пару и мягко улыбаясь, покачивал головой.

Ученые условились, что с наступлением ночи, т. е. через 2–3 часа, небольшая, но славная машина будет ожидать пленников в уединенной галлерее № 23.

Роне поспешил поделиться своей удачей с Гени.

— Лейянита, — позвал Нооме, когда пленники удалились к себе.

— Я здесь, мой славный дедушка! — девочка подбежала и повисла на шее у старика. — Как мне хорошо, дедушка!

— Рад за тебя, Звездочка. Ты умная девочка, Лейянита, ты никому не должна говорить, что видела наших гостей живыми.

— Да, дедушка.

— Сегодня наши гости покинут нас. Они отправятся к своим близким. Об этом ты тоже ничего не знаешь.

Девушка побледнела и чтобы не упасть схватилась за край стола. Нооме поддержал внучку и покачал головой.

— Я понял твое состояние, моя Утренняя Звездочка.

У девушки на глазах блестели слезы.

— Это необходимо, Звездочка. Вы скоро свидитесь при лучших обстоятельствах и тогда…

— Как скоро, дедушка? — с надеждой спросила Лейянита.

— Быть может, через несколько дней. Если только наши гости не забудут про нас…

— Нет, нет, я не хочу расставаться! — вырвалось у девушки.

— Ну, что же… тогда и тебе придется отправиться с ними, — грустно улыбнулся Нооме.

— А ты, милый дедушка?

— Я — старая сова. Буду одиноко доживать век в своем дупле.

— Нет, нет! Я хочу видеть тебя и… их…

— Их или его, девочка?

Лейянита не ответила, закрыв лицо руками.

_____

Роне и Гени, незадолго до назначенного часа, в присутствии Нооме осмотрели прибывшую машину и пришли в восторг от ее достоинств.

Все вернулись вниз, в анатомикум — проститься с Лейянитой и поговорить о некоторых вещах.

Девушка сидела на краю бассейна и плакала. Сердце Гени при виде ее скорби болезненно сжалось.

— До свиданья, Лейянита… Мне очень тяжело, но мы скоро увидимся… Девушка подняла на Гени глаза, полные слез.

Старики отвернулись, чрезвычайно внимательно рассматривая какую-то машину.

Лейянита, неожиданно для себя, порывисто вскочила на ноги и с глухим рыданием бросилась на грудь Гени.

— Мы увидимся через два-три дня… Не плачьте, Лейянита… Вы мне делаете невыносимо больно…

— Через два дня? — переспросила девушка.

— Через два или три дня. Как кончится война, — уверенно сказал Гени.

— Если через три дня Лейянита вас не увидит, Лейяниты больше не будет на свете, — просто сказала девушка.

Все отправились к машине. В галлереях стоял полумрак. Пленники взошли в санаэрожабль с прощальным приветствием.

Лейянита еле держалась на ногах, опираясь на плечо Нооме.

Прошла минута или две. Машина не трогалась. Неожиданно дверка откинулась и на галлерею поспешно выпрыгнул Гени. За ним торопливо спускался ученый.

Оба были сильно взволнованы.

— Что случилось? — спросил Нооме.

— Машина… — задыхаясь проговорил Гени, — машина… кем то приведена в полную негодность…

Лейянита радостно встрепенулась.

Нооме нахмурился и, качая головой, проговорил:

— Весьма загадочное обстоятельство…

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ ВОСКОВОЙ ГРО ФЕЗЕРА

Загадочная порча машины оттягивала бегство пленников на некоторое время, а главное — вселяла подозрение, что их пребывание у Нооме известно кому-то зоркому и враждебному.