Мир После - [31]

Грешники резко помчались на меня, раскрыв рты в беззвучном крике. Пришлось бежать навстречу одному из них и резко уходить в кувырок, отрубая одну из конечностей. Вот только этим тварям не мешает отсутствие рук или ног… вот и этот Грешник упал на землю и вновь ринулся на меня, передвигаясь на двух руках и одной ноге, словно какой-то жук-переросток. К тому же второй из нападавших неожиданно сделал большой круг и помчался на меня с такой скоростью, что, столкнись он со мной — меня просто снесёт, а потом прокатит по асфальту, — и тут уже одной вывихнутой ладонью не отделаешься… Хорошо, что вчера я повредила левую руку, иначе, сегодня меня бы уже жрали Грешники…

Я попыталась уйти с линии атаки и побежала к стене, окружающей базу; разогналась, взбежала, оттолкнулась от стены и, перевернувшись вокруг себя, приземлилась на асфальт. Та тварь, что бежала на трёх конечностях, ударилась затылком о стену — и у меня появилась возможность рубануть ей по голове, что я и сделала, вот только…

— Гаморичка! — крик Барб, зуд в правой ладони, резкий поворот головы, раскрытая в беззвучном крике пасть бывшего человека прямо перед моим лицом…

Свист металла, пролетающего мимо, и Грешник оказывается прикован к стене тем самым тесаком, на который я положила глаз в самом начале.

Он был близко. Слишком близко.

Я перевела взгляд на Троя, опустившего руку после броска…

— Тройчик, так нельзя! — закричала Барб, — Даже меня ты выпускал против одного!

Я не смотрю на неё, смотрю только на него, вижу боковым зрением, как Вельз поднялся на ноги на вершине стены, чувствую, что Барб готова подбежать ко мне… и начинаю идти к Трою; иду, разгоняясь с каждым шагом; откидываю в сторону саблю, готовлюсь заехать кулаком прямо по его наглой физиономии, а потом врезать между ног коленом, а потом молча запинывать, пока он не начнёт харкать кровью.

Не знаю, что в этот момент отразилось в моих глазах, но лицо Троя вдруг стало напряженным, а в его взгляде… в его взгляде вновь блеснул знакомый азарт. Я сконцентрировала в руке всё своё желание врезать ему и потому пропустила этот странный блеск в его глазах — отчего и поплатилась: секунда, и я была прижата к стене с крепкой рукой на своей шее. И эта рука реально причиняла мне боль, в то время, как сам Трой был цел и невредим.

— Думаешь, я поступил несправедливо? — спросил он, остановив своё лицо в паре сантиметров от моего, — Или хочешь сказать, что я не предупреждал тебя?

— Я тебя убью, — стараясь беречь количество кислорода в лёгких, негромко, но уверенно сказала я.

— Не бросайся обещаниями, которые не сможешь исполнить, — так же негромко ответил Трой, ещё сильнее сжав пальцы на моей шее.

— Ты — чертов психопат. И я не буду служить под твоим началом, — я посмотрела ему в глаза, — Можешь считать наш контракт аннулированным.

— Я посчитаю его аннулированным тогда, когда сам того захочу, — он придвинулся ко мне ещё ближе, и теперь нас разделяли буквально миллиметры, — Ты ещё не привела ко мне Аста. Так что будешь подчиняться мне столько, сколько потребуется, я ясно выражаюсь?..

— Тройчик… — в голосе Барб появились взволнованные нотки.

— Молчать, — резко скомандовал Трой, и никто не посмел ему перечить.

Его глаза теперь обдавали холодом, а тело — опаляло жаром.

— Ты сам понимаешь, насколько ты ненормальный? — прошипела, чувствуя, как голова начинает кружиться от недостатка кислорода.

— О, я прекрасно осведомлён обо всех своих недостатках, — прошептал он, прислонившись своим лбом к моему.

— Не уверена в этом, — огрызнулась из последних сил, переставая чувствовать опору под ногами, и в следующий момент обязательно бы упала на землю — не подхвати меня Трой.

— Уберитесь здесь, — скомандовал он Вельзу и Барб и понёс меня обратно на территорию базы.

Я смогла увидеть лишь то, как зеленоволосый парень вытыкает тесак из стены и отрубает голову и без того дохлой твари — череп Грешника уже был расколот броском Троя.

— Считай, что ты справилась, Покахонтас, — сказал мне метис, занося в здание.

— Гамори, Покахонтас, — почти выплюнула я, желая как можно быстрей спуститься с его рук, но не имея возможности сделать это, — Уж определись с тем, как меня зовёшь.

— Для всех остальных ты — Гамори, — спокойно ответил Трой, ногой открывая дверь в душевую, — А я буду звать тебя, как пожелаю. Ещё вопросы?

— Какого черта мы делаем в душевой? — спросила, стараясь не думать о его ответе.

— Ты вся в крови Грешников. И я теперь в крови Грешников, — он поставил меня на ноги; затем невероятно властным движением стянул с меня грязную кофту — так, что я даже поспорить не успела, — И я же сказал, что хочу вновь увидеть тебя обнаженной.

— Зато я не говорила, что хочу этого, — я отступила от него на шаг.

— Ты ругаешься, испытываешь влечение, не боишься Грешников. И на твоём теле не появляется скверна, — Трой тоже стащил с себя футболку и отбросил её в сторону; разговор начал принимать опасные обороты.

— Я повторяю, что не сообщала тебе о своём желании остаться с тобой наедине, — чуть жестче, чем обычно, произнесла я, — Так что, если хочешь, чтобы я смыла с себя кровь Грешников — выйди из душевой.