Мир под кайфом. Вся правда о международном наркобизнесе - [19]

Опиум был впервые завезен в Поднебесную империю арабскими купцами по Шелковому пути, древнему торговому маршруту, связывавшему Восток и Запад. На протяжении сотен лет наркотическая зависимость не составляла реальной проблемы, потому что опиум обычно съедали, что ослабляло его действие, но потом европейские моряки научили китайцев курить, и они, подражая крутым парням, стали подмешивать опиум в курительные трубки с табаком. Британская империя, а точнее Ост-Индская торговая компания, увидела в этом выгодные перспективы и начала поставлять в Китай опиум по бросовым ценам со своей базы в Индии. Справедливо или нет, но китайцы пришли к заключению, что их народ превращается в нацию наркоманов.

В 1729 году китайский император, не желая больше мириться с травящими его подданных англичанами, запретил маковое зелье под угрозой повешения, тюремного заключения или высылки. Но, поскольку китайский флот состоял примерно из двух резиновых лодок и надувного дельфина, Ост-Индская торговая компания продолжала заниматься своим бизнесом, защищая военными кораблями торговые суда, с которых груз в открытом море забирали суденышки поменьше. Поэтому в 1839 году император поручил это дело своему главному полицейскому, китайскому Грязному Гарри [39] по имени Линь Цзэсюй. Тот окружил британский анклав Кантон и заявил, что посадит в тюрьму любого торговца и коррумпированного чиновника — китайского или иностранного, — который не выдаст ему своего товара. Британский суперинтендант с неохотой приказал выдать Линю все 20 283 ящика опиума, содержимое которых было по приказу Линя вывалено в огромный ров и залито смесью морской воды и извести. Одного из китайских рабочих поймали с несколькими граммами опиума, которые он пытался стащить, — и тут же обезглавили. Сделав свое дело, Линь стал собираться домой.

Этим бы дело и закончилось, но тут какой-то британский моряк убил в пьяной драке местного китайца. Британцы отказались выдать моряка, и Линь снова осадил Кантон. На этот раз известная международная наркобаронесса по имени Александрина Королева Виктория приказала королевскому флоту выбить из китайцев всю дурь и добиться открытия торговых путей (и заодно захватить Гонконг). Так начались Опиумные войны. Ост-Индская торговая компания стала, по сути, первым в мире наркокартелем, а королевский флот — его крышей. К 1860 году британские красные мундиры добрались до Пекина и снесли императорский Летний дворец, заставив китайцев подписать договор, который сделал наконец страну открытой для иностранцев и легализовал торговлю опиумом на очень выгодных для британской короны условиях.

Сейчас Опиумные войны — часть китайской национальной мифологии; они считаются началом «столетия национального унижения», которое Китай провел под игом иностранных держав, аннексировавших или оккупировавших части его территории. Но, как показывает празднование американского геноцида под видом Дня благодарения, национальные мифы не всегда рисуют самую точную картину прошлого. Рискуя показаться апологетом империализма, я попробую ответить на вопрос: а было ли опиумное проклятие настолько ужасным?

Опиум был известен китайцам значительно дольше тысячи лет. Не то чтобы в один злосчастный день явились коварные британцы и сказали: «Эй, парни, не хотите попробовать?» — и китайцы, оставив все дела, бросились набивать трубки. Это не очень хорошо соотносится с нашим современным пониманием возникновения зависимости.

По данным ООН, из приблизительно 255 миллионов людей во всем мире, потребляющих сегодня нелегальные наркотики, только 29 миллионов (чуть больше 10 %) максимум можно считать «проблемными потребителями» — точно так же как бокал вина не делает человека запойным алкоголиком. Кокаин — вещество, безусловно, вредное при приеме внутрь, но две дорожки не превратят вас в Рика Джеймса [40]; для того чтобы у вас появились проблемы, нужно нюхать кокаин через день в течение месяца или около того (по этой причине бесплатная раздача дилером доз, чтобы подсадить покупателей, — ужасная бизнес-модель).

Конечно, многое зависит от типа наркотика — в случае крэка или героина пропорция «проблемных потребителей» может достигать одного из пяти. Но девять из десяти наркоманов не доставляют никому головной боли — точно так же, как большинство любителей сухого вина не грабят по ночам ларьки с шаурмой. Это очень важный момент. И эти цифры приводит не какая-то вечно ноющая либеральная НКО, выступающая за лигалайз, — нет, их приводит Управление ООН по наркотикам и преступности, организация, девиз которой в 1998 году звучал так: «Мир, свободный от наркотиков: мы можем этого добиться!» Именно эти 10 % экстремальных случаев создают искаженную картину.

Вполне возможно, что 25 % населения Китая действительно курили опиум (как сегодня значительная часть взрослого населения употребляет алкоголь) и в некоторых редких случаях люди действительно теряли из-за этого все. Но зачем же было преувеличивать? Затем, что китайцы до смерти боялись демонов-иностранцев. Можно называть это гордыней или ксенофобией, но китайцы хотели защитить свою древнюю цивилизацию от чужаков… Воплощением которых был в данном случае опиум. На самом деле это несильно отличалось от того отношения, которое в скором времени испытали на себе китайские иммигранты в Америке.