Мир папочки - [2]

Если Джейми делал на уроках успехи, у него оставался час-другой навестить вертунчиков, или зоопарк, или мистера Мохнача. Пока не звонили к обеду и не приходило время возвращаться домой.

Когда принцесса Гигунда уводила его с уроков домой, мистер Ухты планировал навстречу с конька крыши, а мамочка, и папочка, и Бекки махали ему из окон дома, и Джейми со всех ног бежал к ним.

Как-то раз, когда он в гостиной рассказывал семье о своем последнем путешествии по волшебному глобусу мистера Макгилликади, Джейми от восторга забегал по комнате и замахал руками, как вертунчик, но вдруг заметил, что никто его не слушает. Мамочка, и папочка, и Бекки смотрели не на него, на их лицах застыли маски вежливого внимания.

Джейми почувствовал, как его шеи коснулся ледяной палец.

— Мамочка? — сказал Джейми. — Папочка?

Мамочка и папочка не отозвались. Их лица не дрогнули. Лицо папочки как-то странно смазалось, словно запечатленное в движении.

— Папочка? — Джейми подбежал и попытался подергать отца за рукав. Рукав был твердый, точно из мрамора. Сердце Джейми опалил ужас.

— Папочка!!! — закричал он и попытался все-таки подергать рукав. — Папочка, проснись! — Тот не отозвался, и Джейми подбежал к мамочке и дернул ее за руку. — Мамочка! Мамочка! — Ее рука была рукой статуи. И как Джейми ни тянул и ни дергал, мамочка не шевельнулась.

— Помогите! — закричал Джейми. — Мистер Ухты! Мистер Мохнач! Помогите моей мамочке! — По его лицу катились слезы. Он перебегал от Бекки к мамочке, к папочке, хватал их за руки, дергал, обнимал их застывшие ноги. Он выбежал наружу, но и там все было непонятно застывшим. Никакого ветра. Мистер Ухты сидел на коньке крыши, как всегда с широкой улыбкой на лице, но не шевельнулся и не откликнулся на крики Джейми.

Страх погнал Джейми назад в дом. Все это было гораздо хуже того, что с ним делали в больнице, хуже любой боли. Джейми вбежал в гостиную, где его отец, мать и сестричка застыли, будто статуи, и тут же отшатнулся в ужасе. В комнату проник неизвестный человек. Вернее, только часть чужого человека — пара рук в черных перчатках со странным серебряным спиральным узором и еще странное светящееся матовое лицо с темными опоясывающими очками поперек него, будто линия.

— Сопряжение полностью прервано, — сказал неизвестный кому-то, кто был Джейми невидим.

Джейми закричал и укрылся за ногами мамочки в поисках защиты.

— Черт! — сказал неизвестный. — А малыш-то бегает!

Его руки уверенно задвигались, будто нажимая на что-то в воздухе. Джейми не сомневался: страшный визитер произносит заклинание, чтобы и он застыл. Он попытался убежать, споткнулся о неподвижные ноги Бекки, сильно стукнулся об пол и пополз, а ковер вздувался складками под его ладонями и коленями, и в ушах у него звенело от его собственных воплей…

…Он с криком сел на постели. Ночная прохлада погладила его кожу. Он почувствовал на лбу ладонь Селены и в ужасе отдернул голову.

— Что-нибудь случилось? — услышал он безмятежный голос Селены. — Тебе приснился плохой сон? — Полумесяц над бровями освещал ее лицо, и Джейми увидел озабоченность в ее глазах.

— Где мама и папа? — взвизгнул Джейми.

— С ними все хорошо, — ответила Селена. — Они спят у себя в комнате. Тебе приснился плохой сон?

Джейми сбросил одеяло и спрыгнул с кровати. Он побежал по коридору, чувствуя под босыми ногами холодок половиц. Селена плыла за ним по воздуху с обычной тихой озабоченностью. Он распахнул дверь их спальни, зажег свет и вскрикнул, увидев, что они уютно свернулись под своими одеялами. Он прижался к матери и всхлипнул от облегчения, когда она открыла глаза и обернулась к нему.

— Что-нибудь случилось? — спросила мамочка. — Ты видел плохой сон?

— Нет!!! — закричал Джейми. Он попытался объяснить, но и сам понимал, что его слова бессмысленны. Папочка приподнялся со своей подушки, внимательно и серьезно глядя на Джейми, потом повернулся и взъерошил ему волосы.

— Похоже, очень плохой сон, ковбой, — сказал папочка. — Давай-ка уложим тебя в постель.

— Нет!!! — Джейми спрятал лицо на плече матери. — Я не хочу туда!

— Хорошо, хорошо, Джейми, — сказала она и погладила его по спине. — Можешь остаться тут с нами. Но только в этот раз, договорились?

— Хочу здесь, — всхлипнул Джейми.

Он забрался между родителями. Они его поцеловали, и отец погасил свет.

— Спать, спать, ковбой, — сказал он. — И не беспокойся, теперь ты будешь видеть только хорошие сны.

Селена, чуть светясь в темноте, сидела в углу.

— Мне спеть? — спросила она.

— Да, Селена, — сказал папочка, — спой для нас.

И Селена запела:

Птички спрятали головки под крыло,

Ночь темна, и тихо все кругом,

И бояться нам не надо ничего.

Спи, малютка Джейми, сладким сном.

Но Джейми не уснул. Не помогли ни пение, ни ровное дыхание родителей, ни исходящее от них мирное тепло.

Он знал, что это был не сон. Его семья в самом деле закоченела.

Что-то или кто-то сделал их каменными. Наверное, эта злая голова и руки без тела. А теперь по какой-то причине его родители ничего не помнят.

Что-то заставило их забыть.

Джейми смотрел в темноту широко раскрытыми глазами. А вдруг это вовсе не его родители? А вдруг его родители так и остались каменными, их где-то спрятали, а он лежит вместе с плохими людьми, похитителями детей, которые только с виду похожи на его настоящих родителей? И они только и ждут, чтобы он заснул, а тогда обернутся зубастыми, клыкастыми чудовищами с глазами, горящими страшным огнем, и разорвут его в клочки прямо здесь, в кровати…