Мир одного дня: Бунтарь - [43]

Но он зашел слишком далеко, недопустимо отделив одну от другой свои «души».

Каждая персона теперь изо всех сил старалась получить возможность направлять действия остальных, растворить их в себе.

Борьба эта разгорелась, когда Кэрд был схвачен после отчаянной стычки с органиками.

Но прежде произошли и другие события. Один из членов организации Иммермана — ученый по имени Кастор сошел с ума и был помещен в реабилитационный центр на Манхэттене. Иммеры, опасаясь, что Кастор может раскрыть их организацию, решили обезопасить себя. Они устроили так, чтобы в лечебном заведении, где находился Кастор, в контакте с ним могли находиться только члены организации. Однако Кастор прикончил своего основного надзирателя, сбежал, а затем убил жену Кэрда, жившую во Вторнике. Он хотел добраться и до самого Кэрда, поскольку именно он был тем офицером, который арестовал Кастора.

Кэрд, в образе личности Среды от одного из иммеров узнал, что ему поручено разыскать и убить Кастора, прежде чем того схватят органики, не принадлежавшие к их организации. Нельзя было позволить Кастору раскрыть тайну иммеров. Кэрд, хоть и не испытывал восторга от этого задания, вынужден был подчиниться. Тем временем появилась Пантея Пао Сник, органик из Воскресенья, которая расспрашивала Кэрда о его деятельности. На самом деле Сник разыскивала членов другого противозаконного общества, но Кэрд решил, что она идет по его следу. Затем Кэрд выяснил, что его коллеги считают его самого опасным для себя, поскольку, как им кажется. Сник слишком близко подобралась к нему.

Будучи Бобом Тинглом из мира Среды, Кэрд убил безумного Кастора в жесточайшей схватке. По крайней мере, так говорила врач, ссылаясь на то, будто сам Кэрд рассказал ей об этом во время сеанса в тумане истины. Кэрд практически ничего не помнил. У него сохранились лишь обрывки отрывочных воспоминаний об этих событиях.

Сник сидела в кресле, потягивая второй стакан воды, когда Дункан спросил ее, известно ли ей что-нибудь о побеге.

— Ничего.

Она, казалось, уже совершенно оправилась от шока и теперь нормально ориентировалась в ситуации. Ее большие карие глаза прояснились. Какие они красивые, подумал Дункан. Ему даже показалось, что в них сквозит призыв, но это, конечно же, его субъективное восприятие. За этим взглядом — что-то другое.

— Мне говорили, — сказал Дункан, — что я обнаружил вас в цилиндре, окаменевшую. Кастор засунул вас туда. Наверно, хотел позже дестоунировать, чтобы подвергнуть пыткам, а потом убить, расчленив на части. Так он поступил с другими своими жертвами.

Женщина поежилась.

— Но иммеры нашли вас раньше. Они вывели вас из окаменения, накачали наркотиками, а затем посадили в туман истины. Узнав все, что было им необходимо, они снова бросили вас в цилиндр. Все это время вы были без сознания, поэтому ничего и не помните.

— Я искала человека по имени Монинг Роуз Даблдэй, ведущего подрывную деятельность, — сказала Сник. — Неожиданно я вышла на след совсем другой группы, той, к которой принадлежали вы. Меня проинформировали о похождениях Кастора и приказали следить за ним. Я понятия не имела о том, что он иммер. Я вообще ничего тогда не знала о существовании подобной организации.

— Когда вы меня допрашивали, — сказал Дункан, — мне показалось, что вы меня в чем-то подозреваете. Тогда я не знал, что вы хотите использовать меня в своем преследовании Даблдэй потому, что я имел доступ к банку данных.

Вас допрашивали. Допрос вел иммерман по имени Гонт, руководитель одной из ячеек организации. Этот человек собирался убить вас и расчленить, чтобы органики подумали, что это дело рук Кастора. Это отводило от нас подозрения. Я возражал, но власть была на их стороне. Затем появился Кастор, а после того, как его убили, нагрянули органики. Мне пришлось бежать. На следующий день, в Четверг, когда я уже был Чарли Омом, меня вызвали в Башню Эволюции.

Несколько секунд Дункан молчал, а затем, тряхнув головой, сказал негромко:

— Не знаю, какого черта я делал в этой Башне. Врач об этом ничего не упоминала. Она рассказывала только о моем побеге и поимке.

Сник улыбнулась.

— О, об этом я сама могу кое-что поведать! Те, кто допрашивал меня, упоминали о вашем пребывании в Башне, но, судя по всему, они знали об этом только понаслышке. По крайней мере, они так сказали. Хотела бы я… Я хочу…

— Хотели бы чего?

— Чтобы они мне ничего не рассказывали. Если бы они молчали, я не знала бы сейчас так много и тогда не представляла бы для них опасности! Тогда они не решились бы обвинить меня в мнимом преступлении, чтобы потом посадить в стоунер и таким образом избавиться от меня.

— А какое обвинение вам предъявили?

— В принадлежности к иммерам!

Она с возмущенным видом поднялась со стула, глаза расширились, лицо исказилось.

— Меня! Представляете, я — иммер!

— Как они могли?! — воскликнул Дункан. — Туман истины сразу же опроверг бы все обвинения.

— Знаю! Я потребовала, чтобы мне предъявили запись допроса. Так вот, я в бессознательном состоянии действительно признала, что являюсь иммером и работаю на них уже длительное время!

Вид у Дункана был более чем озадаченный. Что-то шумело у него в голове, будто кто-то настойчиво просил его открыть дверь.