Мир на ладони - [18]

Лет пятнадцать назад я гостил в пушкинском сельце Михайловском. Сюда, как в более спокойное место, переселилась откуда-то колония серых цапель, и я два дня просидел в зарослях, наблюдая своеобразную жизнь сообщества, у которого в гнездах как раз появились птенцы. У цапель птенцов воспитывают оба родителя. Один улетает за кормом, другой стережет гнездо. Не бывает минуты, чтобы птенцы оказались бы беспризорными. И чтобы этого не случилось нечаянно, каждая пара цапель соблюдает одинаковый ритуал. Вернувшегося с кормом партнера цапля встречала приветственным криком, и лишь после того, как в ответ раздавался ответный крик, а прилетевший садился к гнезду, прежний сторож улетал на охоту. Этот порядок был хорошо заметным и походил на обмен сигналами часовых: «Пост сдал!», «Пост принял!»

А недавно, читая о жизни белых цапель, я без удивления обнаружил: эти в соблюдении правил охраны гнезда пошли еще дальше. Готовая улететь птица протягивает партнеру веточку и лишь тогда улетает, когда видит, что веточка по всем правилам принята. Важность момента фиксируется предельно четко.

Важную роль ритуалы играют в брачных отношениях у животных. Не всегда дело решают драки самцов. Многое самке может сказать яркое, красочное оперение ухажеров. И дело не только в том, что у животных есть, как считают, некое «предэстетическое чувство». Избыток жизненных сил посредством гормонального механизма расцвечивает некоторых самцов всеми цветами радуги. Демонстрация этих нарядов – верное средство обратить к себе чье-то чувство на ярмарке женихов.

Пингвин в отличие от ярко окрашенных рыб, фазанов, радужных райских птиц и отливающих синевой краснобровых тетеревов всегда во фраке с белой манишкой. Но поза! Подняв клюв кверху, пингвин как бы выставляет себя напоказ: глядите, какой я стройный, какие у меня крылья для плавания, какой я упитанный. Этого бывает довольно, чтобы состоялась помолвка.

Драк между самцами у пингвинов я не наблюдал. Но есть у пингвинов адели ритуал – демонстрация преданности избраннице. Каждый пингвин старается принести к месту, где села на яйца его подруга, камешек. В Антарктиде камешки – дефицит. Подношение ценится. Не важно, что в момент охоты пингвина за камешком его собственное гнездо тоже подвергается невинному грабежу. Важно, что соблюдается ритуал: «Мы выбрали это место, мы тут остаемся, мы будем заботиться о птенцах!» Вот что значит суета с камешками.

Иногда ритуал служит как бы проверкой способностей папы в воспитании птенцов. Самочка, прикидываясь птенцом, выпрашивает еду. И ухажер тут как тут с подношением. Зимородок приносит рыбку, другие птицы – гусеницу или муху.

В дикой природе все живет в постоянном напряжении, и очень важно, чтобы партнер по выведению потомства был ловок, здоров, вынослив. Без этих качеств наследство выйдет худое, да и вырастить его будет трудно. Жизнеспособность животных выявляется в брачных турнирах. Но право на продолжение рода утверждается не только дракой, но и песней, и ритуальными танцами, в которых отличаются, например, журавли. Это не только избыток весной нахлынувших чувств, но и демонстрация жизнеспособностей птицы.

Природа заботится и о том, чтобы не было спаривания между близкородственными животными. Изредка это может случаться, но чтобы сбои такого рода не стали частыми и обычными, чтобы не рухнули миллионами лет накопленные наследственные программы поведения, каждый вид имеет какой-то опознавательный знак – характерный облик, характерную метку на перьях или на шерсти, характерную песню. Но часто лишь тонкости поведенья не допускают ошибочных связей. Водяной козел в Африке, приближаясь к самке, задирает голову – демонстрирует белое пятно на горле. Газели Томпсона и Гранта (Африка) часто пасутся рядом и так похожи, что отличить их можно только по росту. Однако бес никого тут не путает. Самец газели Томпсона приближается к самке с высоко задранной головой и рогами, как бы положенными на спину. Жених же газели Гранта идет на свиданье, держа рога свечками вверх. Этого и довольно, чтобы не было заблуждений.

Но у некоторых животных ритуал «признанья своих» сложен и походит на встречу двух агентов-разведчиков, проявляющих предельную осторожность. Для примера всегда приводят ритуал, предшествующий спариванию у странствующих альбатросов. «В этом процессе используются зрительные и слуховые стимулы. Церемония начинается с вытягивания шеи и щелканья клювом. Затем птицы в горделивых позах кланяются, вытягивают шеи и пощипывают друг друга. Затем самец кружит вокруг самки с распущенными крыльями, а она поворачивается на месте, все время на него глядя… Если в этом небыстром процессе кем-то какая-то деталь ритуала упущена, брачный союз альбатросов не состоится. И дело, видимо, не только в «идентификации», в узнавании представителя своего вида, но и в чем-то более сложном, закодированном в ритуале.

Так же, как у людей, ритуалы регулируют сложные отношения в социальных группах животных. Тут действует иерархия, где «нижний подчиняется верхнему», и чтобы эта система рангов работала без больших напряжений, существует множество ритуалов, все хорошо регулирующих. Например, в стае хищников есть верховная особь «альфа». Оскаленные зубы «альфы» требуют признания верховенства, и тот тут же следует. Более слабый валится на бок и подставляет более сильному самое уязвимое место – шею. Этот ритуал, длящийся три-четыре секунды, гасит любую агрессию.