Мир миров - [5]

– Я всегда могу развернуться и уйти, – прорычал он, делая вид, что ему не важна работа на Новаковского. – Я не напрашивался.

– В таком случае прошу вас подождать, – ответил явно оскорбленный Чус и заученным медленным шагом отправился посоветоваться с боссом.

Кутшеба, игнорируя осуждающие взгляды прислуги, сел на пол, оперся о стену и закрыл глаза. Его интересовало, насколько дерзок Новаковский и насколько эффективными оказались связи Кутшебы – только благодаря им с определенного момента марсианина начали убеждать, что именно он должен стать самым важным участником запланированной поездки. Кутшеба использовал кого только мог, чтобы сюда добраться, и поставил на это почти все, что у него было.

Его беспокоило количество переменных, необходимых для реализации его замысла. Сколько раз он пытался найти другие решения! Ночи напролет говорил со Змеем, совершенствовал планы, искал способы приобрести новых союзников. Змей смеялся над ним, издевался, но было видно, что и его привлекала эта интрига. Кутшеба не говорил ему всего и даже пробовал использовать. Он мог поспорить, что божество в итоге предаст его, и пытался учесть даже это. Тем не менее он понимал, что в его расчетах довольно много слабых мест, что все могло рухнуть в любой момент. Например сейчас, если марсианин не пожелает воспользоваться его способностями.

– Господин Новаковский примет вас, – обида в голосе Чуса стала еще ощутимее. – Может, вы хоть шляпу снимете?

– Может, и сниму, – буркнул Кутшеба и встал. Он решил играть роль человека, которого не слишком интересует предложение марсианина. Не переборщил ли? До какого предела он мог испытывать терпение клиента и собственное везение?

Кутшеба невольно хмыкнул.

Везение – ну-ну!

«Я с тобой, – напомнила о себе мара. – Везение не в счет. Только ты и я – вот что имеет значение. Я тебя когда-нибудь подводила?»

Глава 2

Поверх грязной, истрепанной шляпы, небрежно брошенной на стол, разделяющий марсианина и человека, Меллизатх’л Новаковский всеми четырьмя явными глазами и одним скрытым разглядывал мужчину, которого намеревался нанять.

Он слышал о нем столько же хорошего, сколько и плохого, однако большинство его агентов было согласно, что Кутшеба – именно тот человек, который ему нужен. Это утверждали и те, кто вызывал подозрение, и те, кому он доверял. Марсианин тешил себя мыслью, что умел правильно оценивать местное население. Он прибыл на Землю с первой волной вторжения как руководитель штурмовой группы, снабженный телом, приспособленным для боевых действий. С момента зловещей катастрофы, когда корабли на орбите начали взрываться один за другим и десятки тысяч солдат погибли за несколько секунд, он понял, что выжившим придется сосуществовать с землянами и воспринимать их как партнеров. За последние годы он постепенно заменил тело на более приспособленное к новым временам и испытаниям. Хотя официально силы вторжения подписали мир с большинством институций, представляющих людей, война в определенном смысле все еще продолжалась. Шло соперничество за влияние и престиж, которых часто добивались кровавыми методами. Разница состояла лишь в том, что теперь в основе конфликта лежали не только расовые различия. Представителей каждого вида можно было встретить с обеих сторон. Это повлекло за собой некоторые последствия.

Новые принципы можно было отследить по его лицу, которое Новаковский приспособил для контактов с людьми. Он сделал его согласно местным стандартам: сформировал нос и губы, отрастил побеги, напоминающие черные волосы, симулирующие редкую шевелюру на голове, и подготовил элегантные короткие усы и бородку. Он не отказался от вызывающих у людей страх и отвращение двенадцати конечностей, однако немного изменил их, чтобы половина могла ассоциироваться с ногами, а половина с руками. А потом спрятал их под костюмом, сшитым на заказ согласно современной моде. Тридцать лет он размышлял не о традиционных способах ведения войны, а о бизнес-моделях. Он захватывал рудники и населенные призраками холмы, стал акционером Галицийских железных дорог и даже несколько лет заседал в Краковском городском совете. Он боролся за влияние и использовал его, но первым делом слился с окружением настолько, насколько это было возможно для существа, все еще называемого марсианином.

Он научился даже пить коньяк и курить сигары, а также чувствовать их вкус и наслаждаться ими, хотя это и потребовало серьезного вмешательства в строение мозга. Как бывший офицер флота он мог позволить себе даже это.

Однако время относительного покоя безвозвратно ушло.

– Я хочу нанять вас, – объявил он мягким баритоном, на который потратил трудные пять лет формирования гортани, ротовой полости и легких, – мне рассказывали о вас много хорошего.

Кутшеба криво усмехнулся. Новаковский подумал, что не помешает проявить чувство юмора и ответить улыбкой.

– Безусловно, о вас говорят и много плохого. Кстати, я думал, что вас повесили в Кельце.

– Слухи.

– Я очень этому рад. Мне важно, чтобы вы участвовали в моем предприятии. Я знаю, что вы цените конкретику, поэтому буду краток. Я понимаю, что вам во многих городах уже вынесли смертный приговор и у вас хватает врагов. Я слышал, что вы убийца, лжец, мошенник и вор. Это хорошо. Это означает, что вы находчивый, а с другой стороны… вам пригодятся моя помощь и покровительство. Кроме того, уважаемый Хтепх’ен’ерх фон Паулсен очень вас хвалил.