Мир между нами - [69]

— Тут нет посторонних. У него была депрессия после того, как он попытался порвать со своей зависимостью от морфия. Правильно?

Доктор Мори кивнул, не нарушая молчания.

— Когда он приходил к тебе на сеансы, он принимал морфий?

— Не понимаю, к чему ты клонишь, Эдгар.

— Я объясню.

Доктор Блаунт откинулся в кресле и скрестил руки на груди.

— Один из братьев Тейлор, Ник, занимался продажей наркотиков. У него было большое количество покупателей, не меньше продавцов. Огромная империя, которую любой хотел бы прибрать к рукам. Они продавали, в том числе, и морфий. Правда, мы до сих пор не знаем, каким образом они умудрялись достать его в таких количествах и где. Понимаешь, Вивиан, многие с завистью смотрели на империю братьев Тейлор, но мало кто решился бы просто взять и убить их обоих. Этот человек, должно быть, имеет очень большое влияние в криминальном мире.

— То есть, Виктор Фонтейн убил сыновей Леона Тейлора потому, что хотел получить доступ к морфию? — закончил его мысль Вивиан. — Тогда я не понимаю, почему он до сих пор жив. Зная быстроту реакции Леона Тейлора, после убийства братьев ему оставалось бы жить не больше суток.

Эдгар достал сигареты и вопросительно посмотрел на капитана Паттерсона, который слушал их диалог. Капитан кивнул, и доктор Блаунт закурил.

— Ты прав, — снова заговорил он, обращаясь к Вивиану. — Поэтому мы склонны думать, что у Виктора Фонтейна есть сообщник. Кто-то, кто помогает ему. Он доверяет этому кому-то, а этот кто-то, в свою очередь, имеет хорошие связи с влиятельными людьми из криминального мира.

— Настолько влиятельными, чтобы они смогли убедить Леона Тейлора не мстить за смерть сыновей?

— Нет. Но настолько влиятельными, чтобы помочь Виктору Фонтейну скрыть тот факт, что это он убил братьев Тейлор.

Доктор Мори потушил сигарету и наклонился к Эдгару.

— Иными словами, ты хочешь сказать, что я помогаю Виктору Фонтейну?

— У меня была такая мысль. Но потом я подумал, что это нелогично. Тебе наплевать на деньги, власть тебе не нужна. Твердыми моральными принципами ты не отличаешься, но я хорошо тебя знаю — ты не станешь помогать кому-то из криминального мира. А вот Афродита Вайс вполне могла бы заниматься чем-то подобным.

Пару секунд Вивиан молчал, размышляя над услышанным.

— Зачем ей этим заниматься?

— Разве ты не знаешь, за кого она когда-то вышла замуж?

— Твоя логика опять ускользает от меня.

Эдгар со смехом покачал головой.

— А ты хитрый черт, Вивиан, — сказал он. — Когда нужно, ты умеешь притвориться идиотом. Разве ты не знаешь, что у Виктора Фонтейна есть завещание, в которое вписана Афродита Вайс? Кроме того, он серьезно болен, у него неоперабельная опухоль мозга, и жить ему осталось максимум год. Теперь тебе понятна моя логика?

— Тогда тебе стоит приписать к этому делу и доктора Миллера, это его личный врач. Ему ничего не стоит «случайно» отнять у него жизнь, а Афродита поделится с ним частью полученного.

— Вот, теперь ты верно мыслишь.

Вивиан посмотрел на капитана Паттерсона.

— Как я полагаю, это просто догадки, и доказательств у вас нет.

— Взгляните, доктор.

Вивиан с минуту изучал документ, который до этого просматривал Эдгар. Это была копия завещания Виктора Фонтейна.

— Здесь также указан сын Виктора, Эрик. И его дочь, Долорес. Конечно, трудно предположить, что кто-то из детей может даже подумать о чем-то подобном, но, если принимать во внимание нравы людей криминального мира…

— Если принимать во внимание нравы людей криминального мира, — вежливо перебил его капитан Паттерсон, — то это невозможно. Семья для них — это самое драгоценное, что только может быть. Они убивают за членов семьи. А госпожа Вайс — не член семьи, даже если учесть, что когда-то она им была.

Вивиан вернул документ на стол.

— Доказательств у вас нет, — сказал он. — С таким же успехом я сам мог ему помогать. Это изящная теория, признаю, но ее сложно соотнести с практикой.

Эдгар отодвинул от себя пепельницу.

— Что же. Время покажет.

— Ты не голоден? Мы могли бы пообедать. Вечером я дежурю, но до пяти свободен.

— И что мы будем обсуждать? Любимые позы моей жены?

Капитан Паттерсон собрал документы и отошел от стола на пару шагов.

— Я был рад побеседовать с вами, джентльмены. Это была увлекательная дискуссия.

Доктор Мори перевел взгляд на него.

— А вы не хотите пообедать с нами, капитан? Если доктора Блаунта смутит обсуждение любимых поз его жены, то мы можем поговорить о любимых позах вашей.

— Вообще-то, я не женат.

— Тем лучше. Тогда мы поговорим о том, какие позы предпочитаете вы.

Эдгар поднялся.

— Идем, — позвал он. — Не порть другим аппетит.

***

— Хочешь, я угадаю, что ты сейчас делаешь? Ты сидишь за столом в комнате дежурного врача, положив ноги на стол, куришь, пьешь противный больничный кофе, смотришь очередную серию «Доктора Хауса» и думаешь о том, чтобы дежурство закончилось поскорее.

— Ты права во всем, кроме кофе. Я пью чай с медом.

— У тебя болит горло?

— Уже пару дней. Надеюсь, на этом моя болезнь закончится.

Афродита в трубке печально вздохнула. Вивиан поставил диск в проигрывателе DVD на паузу и, поднявшись, подошел к окну.

— Ты не промочила ноги? На улице снова льет как из ведра.