Мир между нами - [68]

— Как я понимаю, вы не говорили об этом с отцом.

— Конечно же, нет. Но этот случай не выходил у меня из головы. В конце концов, я буквально приказал себе не думать об этом, но эта мысль все равно сидела где-то глубоко-глубоко в моей голове. Я не мог отделаться от нее.

— Этот случай разрушил образ отца, который до этого представлялся вам мужественным?

— Скорее, я думал, что отец совершил что-то неправильное. В жизни есть законы, мужчины должны любить женщин, женщины должны любить мужчин. И еще больший шок я испытал тогда, когда осознал, что меня не привлекают женщины. Я им нравился, но в постели не ощущал ничего. А мужчины… с ними я чувствовал себя еще хуже.

Доктор Мори смотрел на Адама, сложив руки на столе перед собой. Глинтвейн в чашках уже давно закончился, но хозяин квартиры не торопился наполнять их.

— Судя по всему, у вас есть мысли насчет того, что вы должны чувствовать в постели — с женщиной или мужчиной. Расскажите мне об этом.

— Не знаю, что вам сказать, доктор. Но… хотя бы что-то.

— Это должны быть приятные чувства? Неприятные? Вы думали о том, какую роль вы хотите играть, как вы хотите себя ощущать?

— В любом случае, то, что я ощущал, было неправильно.

Адам выдержал долгую паузу, отставил от себя пепельницу и продолжил.

— Когда я встретил Джеральда, то подумал — может, это то, что я искал? По крайней мере, он был первым человеком, к которому я испытывал что-то, кроме дежурного любопытства. Хотя, конечно, я не мог ему об этом сказать. Вы представляете, как это прозвучало бы?

— Вас не утомляют эти рамки — «правильно» и неправильно»?

— Вы видите гораздо шире рамок «правильно» и «неправильно», доктор. Но я бы не рискнул назвать вас счастливым человеком.

Вивиан надел очки, которые до этого лежали перед ним на столе.

— Вы правы. Но я не отрицаю очевидного, Адам. И я допускаю мысль, что уже завтра сделаю то, о чем сегодня думаю с отвращением. Скажите, а к Афродите вы что-то чувствуете?

— Не знаю, доктор. То есть, конечно, чувствую… но я и понятия не имею, что.

Адам поднялся, подошел к окну и присел на подоконник. Вивиан некоторое время молча смотрел на него, а потом тоже встал и отодвинул стул.

— Ну, чем мы будем заниматься? Продолжим сидеть и говорить о жизни? Или же все-таки поедем гулять? Думаю, все нас ждут.

— Гулять? — Адам сделал паузу. — Знаете, доктор… по-моему, это неплохая мысль.

— Вот и хорошо. Если я испортил вам настроение, кто-то ведь должен вам его поднять. Одевайтесь.

Проигнорировав реплику про испорченное настроение, Адам направился в спальню. Доктор Мори достал сотовый телефон и набрал номер.

— Добрый вечер. Я хотел бы заказать такси. — Он продиктовал адрес и подождал, пока собеседник на другом конце провода запишет его. — Через полчаса? Благодарю вас. Мы ждем.

Глава двадцать вторая

Высокий мужчина в полицейской форме обернулся, заметив движение возле входной двери.

— Добрый день, доктор, — поприветствовал он вошедшего. — Я уже думал, что вы не придете…

— Я выполняю свои обещания. Добрый день, офицер.

— Капитан Энтони Паттерсон, — представился полицейский, после чего кивнул в сторону человека в деловом костюме, занимавшего одно из кресел у его рабочего стола. — А это — доктор Эдгар Блаунт, наш независимый эксперт.

Доктор Мори снял плащ, отдал его хозяину кабинета и, подойдя к столу, посмотрел на сидевшего.

— Не ожидал тебя здесь увидеть, Эдгар, — сказал он. — Когда мы встречались в последний раз, твоя практика приносила тебе большой доход. Теперь ты работаешь с полицией?

Доктор Блаунт не поднял глаз, занятый изучением каких-то бумаг.

— Я добровольно помогаю полиции, — заговорил он. — Дела у меня до сих пор идут хорошо.

— Надеюсь, обиды остались в прошлом? Если нет, нам будет тяжело сосредоточиться на совместной работе.

Эдгар бросил на собеседника короткий взгляд и снова вернулся к документам. Капитан Паттерсон с интересом слушал диалог и после секундного колебания задал вопрос:

— Вы знакомы?

Обращался он, скорее, к Эдгару, чем к Вивиану, но на вопрос ответил доктор Мори.

— Да, мы знакомы. Когда-то нас связывали профессиональные интересы, но в результате личного конфликта мы немного повздорили.

— Я с тобой не вздорил, — возразил Эдгар. — Со мной вздорил ты, даже если учесть, что дело касалось моей жены.

Капитан Паттерсон уже понял, как обстоят дела, и поэтому поспешил перевести разговор в профессиональное русло.

— Хочется верить, что доктор Мори прав, и обиды на самом деле остались в прошлом. Мы собрались тут для того, чтобы обсудить кое-какой вопрос касательно убийства братьев Тейлор.

Вивиан занял второе кресло.

— Я слушаю. Детектив Мэдисон сказала, что вам требуется моя консультация как психиатра, но я вижу здесь своего коллегу и не понимаю, что нового смогу сказать.

Доктор Блаунт вернул на стол документы, выпрямился в кресле и положил руки на подлокотники.

— Виктор Фонтейн когда-то был твоим пациентом, так? — спросил он.

Вивиан легко пожал плечами.

— Был, — согласился он. — Но, если я не ошибаюсь, мы должны говорить об убийстве братьев Тейлор?

— Верно. Мы говорим об убийстве братьев Тейлор. Какой диагноз ты ему поставил?

— Я не могу обсуждать подобные вещи при посторонних.