Мир Мертвых: Хранитель - [39]

— Ну, может подобное вам когда-нибудь пригодится.

— Может быть, — ответила я ей.

В каждом углу между потолком и стеной находилась паутина, которая колыхалась плавными волнами от любого колебания воздуха. Большую часть из них, пауки давно забросили, и теперь, наверное, свили себе домики где-нибудь в более симпатичном месте, чем эта комната. Мне тоже хотелось переместиться в другую реальность, забыть все проблемы и просто жить. Я потерла пальцами глаза и устало вздохнула… Этот мертвый мир хуже чистилища описанного в библии.

— Валентину уже три тысячи лет. Так? — мне захотелось поговорить о чем-то другом, помимо своих проблем, поэтому и спросила об ученом.

— Ну, если быть точным, то ему больше трех тысяч, — заметил Айрос.

— Замечательно, — пробормотала я, уже не чувствуя никакого удивления или его признака. — Почему он до сих пор здесь? А не в аду или раю?

— Кто его знает, — с сомнением в голосе ответила Лейла. — Возможно, во всем виновато его нездоровое влечение к опытам.

— Истину глаголешь, — усмехнулся Айрос. — Жажда знаний свела его с ума. Я слышал, как его хранитель рассказывал, что Валентин еще будучи смертным был немного того.

С такими знаниями и жизненным опытом, как у Валентина, наверняка существовала возможность спасти меня, не прибегая к таинству, но он все равно вынудил его совершить. Подлый книгогрыз… Пусть помолится за свою душу, если данное предположение окажется верным. Я приподнялась на локтях и взглянула на Айроса, обращаясь к нему с вопросом:

— Почему он боится тебя?

— Ну, если подумать, то мы все боимся, — рассмеялась Лейла. — Его меч способен убить любого.

— То есть, ангел не может уничтожить другого, себе подобного? — удивилась я.

— Не-а, — покачала головой она. — Мы создания света и оружие у нас только для уничтожения существ тьмы.

— Людей они тоже не могут убивать. Это грех, — добавил ко всему прочему Айрос. — Если все-таки такое произойдет, то «падение» обеспечено.

— Значит, при любом раскладе, мне ничего не грозит? Даже, если узнают о нашей с ним… — я кивнула в сторону Айроса. — Связи?

— Пока ты не вступила с Айросом в союз и не дала свое согласие, то ничего не грозит, — кивнула Лейла. — Ведь на тебе сейчас нет никакой ответственности, но, если все-таки вы объедините судьбы, тогда тут будут рассматривать чистоту твоей души. Будешь много грешить, тогда…

— Кара неизбежна, — перебила ее я и невесело усмехнулась.

— Можно и так сказать, — она замолчала, создавая интригующую паузу.

— А что по поводу Айроса?

— Я не знаю, — с сомнением проговорила Лейла. — Айрос сейчас в более тяжелом положении…

— Не суть, какое у меня положение, — резко возразил он. — Это мои проблемы и не вижу смысла их обсуждать.

Я встала с кровати и потянулась, хрустя косточками. Опять он заладил свою старую песню: «Не беспокойтесь»… «Я сам во всем разберусь»… «Тебе не стоит об этом думать»… Этот балбес себя когда-нибудь в могилу сведет или отправиться в ад. Нужно с ним что-то делать, а то его проблемы могут стать вскоре и моими.

— Алиса, — обратился ко мне Айрос. — Время уходит, и нужно спешить. Мы уже четвертый день тут находимся.

Он прав. Если я не вернусь обратно, то беда не заставит себя долго ждать. Осталось совсем мало времени, а мы так и не приблизились к своей цели, лишь больше проблем нашли.

— Я поговорил с Валентином, — уже более веселым голосом сообщил он. — У него кое-что есть для нас.

— Он в своей лаборатории? — поднялась с кровати и Лейла.

— Да. Думаю, не стоит заставлять его долго ждать.

Айрос подошел к двери. Она с тихим скрипом отворилась, и от ворвавшегося в комнату сквозняка заколыхались огоньки свечей, заставляя плясать наши тени. Когда он повернулся ко мне спиной, я заметила рваные дыры на его рубашке, которые невозможно уже было зашить.

— Айрос, тебе стоит переодеться, — я потянулась и схватила с соседней кровати синюю рубашку Григория, так благородно подаренной нам Лейлой… Надеюсь, он не расстроится.

Он косо взглянул на предложенную мной одежду, явно чем-то не довольный. Видать, она не пришлась ему по вкусу.

— Вообще без вариантов? — жалобно спросил он.

— Нет, — улыбаясь, отрицательно покачала я головой.

— Я, пожалуй, пойду к Валентину, — сказала Лейла и вышла из комнаты.

Айрос посмотрел ей в след, и как только дверь закрылась, коварно ухмыляясь, подошел ко мне.

— Я тут кое-что вспомнил, — сказал он и начал медленно расстегивать пуговицы на испорченной рубашке. — И теперь желаю удовлетворить твое недавнее любопытство.

Когда я поняла, о чем он вообще говорит, мои щеки вспыхнули алым румянцем от смущения. За все время жизни в нашем развратном мире мне удалось сохранить целомудрие, не сказать, будто этим особо горжусь, просто не нашлось того с кем бы хотелось завести нечто большее, чем поцелуи и объятия на скамейке в парке под светом тусклого фонаря. Чем дольше длилось мое убеждение о том, что секс должен быть исключительно по любви, тем быстрее начал развиваться комплекс некой неполноценности, ведь очень странно быть двадцатитрехлетней девственницей. Каждый раз, встречая более-менее симпатичного парня, я думала, «Да! Это именно тот!», но потом понимала — он совершенно не герой моего романа, и его интересуют только деньги, секс, отдых со своими дружками в окружении легкомысленных девиц. Со временем к противоположному полу интерес вообще потерялся, хорошо хоть к девушкам не возник, а то б стала еще одним участником в митинге сексуальных меньшинств…. Обнаженного мужчину увидеть в наше время не составляет труда не только по пояс, так и вообще полностью, его вид вряд ли бы меня смутил, но Айрос… Чтобы залиться краской хватит даже снятой им рубашки. Я пыталась держать себя в руках, наблюдая, как за черной тканью появляется голая светлая кожа. Дыхание участилось, хотелось отвернуться и убежать, но глаза и ноги не желали избавить меня от этого соблазнительного зрелища. Мне стало стыдно и противно от мысли, что я сейчас похожа на извращенку, которая готова закапать слюнями весь пол только от вида оголенной ключицы. Айрос расстегнул последнюю пуговицу и сбросил с себя потрепанную рубашку. Я резко вдохнула, его кожа напоминала мрамор, гладкая и совершенно белая, а тело гибкое и подтянутое. От каждого движения мышцы перекатывались под кожей, от чего появлялось желание их пощупать. Он подошел достаточно близко, чтобы ощутить жар от его тела, или это всего лишь моя фантазия пробужденная чрезмерным возбуждением. Рука с жатой в ней новой рубахой задрожала, а дышать стало значительно тяжелее, но он не спешил ее забирать и с видом превосходства и полной победы смотрел на меня.