Мир меняющие. Книга 1. Том 2 - [33]

Гости и хозяева отправились в малую парадную обеденную. Селена и Лентина переглянулись — если это малая, то какая же тогда большая… Малая парадная обеденная находилась в светлой комнате, стены которой богато инкрустированы драгоценными породами деревьев, состыкованными так искусно, что, казалось, стены переливаются — от темного к светлому. Потолок, высоко над головами, поднимался стеклянным куполом. Редкие породы благоуханных карликовых деревьев, составленные живописными группками, произрастали в изобилии в деревянных кадках. Стол, роскошный, благоуханный, изобильный — за него можно было усадить раза в четыре больше народу, чем было сейчас. О поваре бывшего Магистра ходили легенды, а он был лишь учеником дворцового повара Примов. О нем легенд не было — он слыл божеством среди мирских поваров. Его рецепты стоили бешеного количества монет, блюда, приготовленные им, никогда не повторялись. Его мало кто знал в лицо — кроме его подчиненных. Сейчас в торце стола стоял невысокий, пухловатый человек, в белоснежном халате и поварском колпаке — таком жестком от крахмала, что можно было только удивляться, как он не порезал себе голову о края его. Когда вошли Примы, первыми среди всех и прошли к своему месту, повар приподнял колпак, склонился, поздравил новоизбранных, пожелал всем приятного аппетита и удалился. Без лишней спешки и раболепия.

Стол поражал великолепием: сервирован так, что никто не почувствовал ни малейшего неудобства — у каждого были те предметы для приема пищи, к которым они привыкли. Изобилие и разнообразие блюд — особым способом приготовленное мясо; овощи, фрукты — лежащие целиком в вазах из тончайшего стекла или нарезанные прихотливо и приправленные различными специями и заливками в гигантских салатницах; десерты, торты. Напитки алкогольные и освежающие — налиты в высокие кувшины, столь мастерски выполненные из различных материалов, что некоторые казались огромными плодами, некоторые — ягодами, исторгающими свой сок. Первый тост был поднят Примом, который поздравил новоизбранных, и пожелал им достойно исполнять обязанности на тех постах, которые они теперь занимают. Потом правитель подошел к Магистру:

— Уважаемый господин Благовест, Магистр волею судеб. Обстановка ныне такова, что на долгие речи нет времени. Ключ, который я вам передал, прошел очищение от предыдущего владельца и от всей скверны, которую принесло его правление. Будьте мудры, последовательны и радивы. Любите касту, которой правите, уважайте все народы Мира и Зории. Не поддавайтесь на происки темнобородого, вы сегодня уже лицезрели его и знаете, на что он способен.

Предлагаю вновь наполнить бокалы и выпить за Магистра, — последние слова Прима прозвучали эхом, отраженным от стен.

Магистр Юлиан невозмутимо поднял свой кубок, пригубил и под одобрительные взгляды поставил на стол. Так же спокойно принял из рук Прима ключ пастырей, согревшийся от тепла рук правителя, крепко сжал его, оставляя свои отпечатки. Прим едва заметно кивнул достопочтенному Голдману, полностью соглашаясь с его выбором. Малопьющий и спокойный новый кастырь резко контрастировал с грубовато-эмоциональным Торнвальдом, который к тому же любил пирушки, заканчивающиеся на рассвете.

Последовала очередь Маршалла. Димир был так молод для назначения, что это сейчас бросалось в глаза.

— Уважаемый господин де Балиа, Маршалл волею судеб. С момента последнего тоста обстановка у нас не изменилась — посему и вам долгие речи выслушивать не придется. Ключ, который я вам передаю, прошел очищение от предыдущего владельца и от всей скверны, которую принесло его правление. Будьте мудры, последовательны и радивы. Любите касту, которой правите, уважайте все народы Мира и Зории. В силу вашей юности, предостерегаю вас от излишней горячности и чрезмерной уверенности в своих силах. Берегите себя, не пренебрегайте советами старших и живите долго. Да благоволит Семерка к Маршаллу!

И снова эхо умножило здравицу. Маршалл, взявший себя в руки, отпил немного из кубка и склонился в благодарном поклоне перед собравшимися. Ключ принял с достоинством, приложил к губам, глазам и сердцу, склонился вновь.

Ключи, которые сейчас были вручены, успели изъять из жилищ прежних владельцев. Прим сам срочно провел процедуры очистки, и теперь они обрели новых владельцев. Трапеза продолжалась — гости и хозяева чувствовали себя настолько комфортно, каждый был на своем месте, что заканчивать праздник не хотелось. Ди Астрани заметил, что Димир де Балиа не сводит горящих глаз с Лентины, и легонько пнул под столом свою кровницу, показывая глазами на юного Маршалла. Девушка усмехнулась, едва заметно прошептала:

— Да что вы, мы же с Селеной и мальчишками ожившие легенды. На нас пялятся все, кому не лень, с тех пор, как мы во всеуслышание объявили о своей принадлежности к клану астрономов.

— Не глупи, девочка. Уж такой старый астроном, как я, отлично видит и на небесах и в сердцах.

Девушка хмыкнула. Праздник подходил к завершению. Прим оглядел столы и, заметив, что все уже насытились, даже прожорливые в силу своего возраста мальчишки моргают сыто и сонно, не в силах больше проглотить ни кусочка: