Мир Марка Твена - [70]

И с каждой новой его победой все обоснованнее становятся сомнения Простофили Вильсона в том, что Америку действительно стоило открывать.

Но когда такие сомнения начинали овладевать самим Твеном, из глубин памяти выплывал мирный городок его детства, и рука тянулась к перу, чтобы продолжить рассказ о Томе и Геке, просто побыть в их обществе, ведь, наверное, они одни могли бы поспорить с пессимистом Вильсоном всерьез.

У Твена были разные планы завершения истории двух его любимых героев. И несколько раз он принимался за эту работу. Он написал повестушку «Том и Гек среди индейцев», даже начал ее печатать в журнале для подростков, но оставил эту идею, убедившись, что у него выходит чисто приключенческая книжка. А ведь когда Гек замышлял бегство на «индейскую территорию», он думал не о приключениях, а о том, как бы сохранить свою свободу от посягательств не в меру благочестивой тети Салли, которая уж непременно превратила бы его в какого-нибудь почтенного гедлибергца. В «Геке Финне» речь шла о слишком сложных вещах, чтобы теперь удовольствоваться обычной детской игрой.

Потом, в 1894 году, появился «Том Сойер за границей». С Томом все оказывалось намного проще — он как был, так и остался фантазером и искателем захватывающих авантюр, и на воздушном шаре он себя чувствовал так же естественно и свободно, как прежде на Джексоновом острове. Этот воздушный шар он увидел на выставке в Сент-Луисе и, конечно, тут же в него забрался, отвязал канат — Джим и Гек, его спутники, ахнуть не успели, как шар взмыл ввысь. Так втроем они и перелетели через Атлантику, пронеслись над Европой и прибыли куда-то в Аравию. Том в ту пору воспламенился мыслью сделаться крестоносцем, а крестовые походы, помнится, совершались как раз в этих местах или где-то поблизости.

Рассказчиком Твен сделал Гека, хотя в новой повести Геку фактически оставалось лишь подыгрывать Тому да порой его одергивать, когда приятель слишком явно хватал лишку в своих проектах. И рассказ вышел занимательным, порой смешным, но не более того. Исчезли и поэзия, и тайна, которые зачаровывали в «Томе Сойере». Пропала непринужденность, притупилась свежесть и необычность ощущения мира. «Том Сойер» был художественным открытием. «Том Сойер за границей» — лишь повторением. И не слишком удачным.

А «Том Сойер — сыщик», еще одна повесть из той же серии, напечатанная в 1896 году, и вовсе не получилась. Здесь наши старые знакомые расследуют одно темное дело, которое связано с похищением бриллиантов. Взрослые безнадежно увязли в перипетиях этой аферы, зато Том и Гек довольно быстро находят преступников и спасают ложно заподозренных. Сами они тоже не остаются в накладе. Приличное вознаграждение за услуги пополнит их счет, открытый еще после того давнего приключения с поисками клада в пещере.

Но суть-то в том, что по своему характеру они не годятся ни в бизнесмены, ни в ростовщики. Так для чего им эти деньги? Еще подростками они могли бы хоть завтра открыть собственную контору, а потом спокойно подсчитывать прибыли. Нет, подобное занятие явно не для них. А где отыскать другое? Как сделать, чтобы романтики остались романтиками, хотя подходит для них пора возмужания и, видимо, никуда не деться от солидно обставленного быта, пусть при одной мысли о нем сводит скулы со скуки.

Твену так и не суждено было найти решение этой проблемы. Да это и невозможно было сделать, если считаться с реальными американскими условиями. А не считаться с ними, сочинять успокоительные сказочки он не мог. И оставался единственный вариант, конспективно изложенный в записной книжке: «Гек возвращается домой бог знает откуда. Ему шестьдесят лет, сошел с ума. Воображает, что он еще мальчишка, ищет в толпе Тома, Бекки и других. Из скитаний по свету возвращается шестидесятилетний Том, находит Гека. Вспоминают старое время. Оба разбиты, отчаялись, жизнь не удалась. Все, что они любили, все, что считали прекрасным, исчезло. Умирают».

Такая повесть не была написана, хотя Твен говорил о ней со своим секретарем совсем незадолго до смерти — в 1910 году. Может быть, он просто не успел за нее взяться. Но скорее, не захотел. Слишком тяжело было бы вот так распрощаться со своими героями. И с последними светлыми воспоминаниями, которыми заполнены страницы двух самых прославленных твеновских книг.

Кто знает — пожалуй, хорошо, что для читателей всего мира рассказ о Томе и Геке завершился на том, что они спасли Джима и замыслили побег к индейцам. Сколько уже сменилось читательских поколений, а Том и Гек не состарились ни на год. Они и сегодня рядом с нами и все так же заставляют сопереживать им, и радоваться каждой их удаче, и делить их невзгоды. Мы понимаем, до чего им будет непросто в Америке, когда они вырастут. Но для нас они, видимо, навсегда останутся подростками. Как и Том Кенти. И принц Эдуард. И Жанна из Домреми. И все другие твеновские персонажи с их юношеской влюбленностью в жизнь, доверием к романтике, жаждой справедливости, самоотверженной верностью мечте.

И, перечитывая книги Марка Твена, мы будем снова и снова погружаться в совершенно особый, увлекательный и яркий мир, где порою дуют очень холодные ветры, но не гаснет огонек настоящей человечности.