Мир крутых мужчин - [5]

Клуб еще не разгулялся. Не нужно было иметь неимоверный детективный стаж и какую-то особую проницательность, чтобы сообразить это при виде уборщицы, которая усиленно терла тряпкой крыльцо, облицованное зеленой плиткой под мрамор.

Я остановилась было возле тетки со шваброй, но тут же подумала, что нужно еще немножко побродить и погулять по городу: завалиться одной из первых в подобное заведение — значит привлечь к себе внимание. А лишнее внимание хорошо для женщины, но не для детектива. Я же в данный момент работала и, следовательно, находилась в роли последнего. Переварив сию грустную мысль, я совсем было собралась развернуться и уйти, как уборщица вдруг заговорила:

— Вы отдыхать или на работу сюда пришли, девушка? Для отдыха рановато будет.

— А для работы в самый раз, что ли? — вяло поинтересовалась я.

— Планерка сейчас идет, если вам…

— Нет, спасибо, — отмахнулась я, — в таких местах мне работать не хочется. Почему-то. У меня здесь подружка работала, так ее потом убили. Зачем мне это надо?

— Это Нинка, что ли, была ваша подружка? — Уборщица поставила швабру вертикально и как бы повисла на ней. Судя по диспозиции, тетка явно расположилась для капитальной беседы.

Меня это вполне устраивало.

— Да, а вы знали Нину Петрову? — искренне удивилась я и покачала головой, что должно было означать то ли «мир тесен», то ли «вот ведь что с нами делает жизнь». Я предоставила выбор своей словоохотливой собеседнице, и она не огорчила меня.

Воровато оглянувшись, тетка чуть понизила голос и заговорила со мной как со своей:

— Да что же это за работа, а? Молодые девки трясут, прости господи, сиськами прилюдно! Все видать — и спереди, и сзади! Понятно, что мужик не выдержал такого позорища. И деньги у него были, и сам видный такой… Подвозил ее несколько раз, видела. Я думала — ухажер, хахаль, а оказался муж настоящий!

Я немного обалдела от полученной информации и тут же начала осторожно выяснять:

— А разве Юрий Гаврилович, ее муж, видел, как она здесь выступает?

— Он вроде всегда уезжал, но получается, что видел, — ответила уборщица. — Зачем тогда ее стрелять? Хотя они, девки-то, прикрывают лица вроде масками, но как же мужик свою бабу не узнает?

Я промолчала, не зная, что ответить. Но тетка приняла мое молчание за согласие.

— Вот и я говорю, что обязательно узнает, — закивала она, — чай, сердце подскажет. Или сама похвасталась. Тут же, знаешь, кобели эти кричат, свистят, визжат… Восхищаются, значит. А девкам и приятно. Вот она и рассказала мужу, а тот и озверел. Обычное дело…

— Это называется работать менеджером, — тихо проговорила я.

— Чего? — переспросила уборщица. — Не-а, менеджер — это у нас директор и его заместитель.

А девки — это стриптизьм. Вот так! И правильно, девка, делаешь, что не хочешь здесь работать. Не нужно тебе этого. Не нужно.

Я поблагодарила за совет и пошла дальше по улице. Тетка, разговорившись, вслед громко крикнула, что не стоит мне и заходить в такие места, но я даже не оглянулась.

Вспомнив детали преступления, известные по бумагам Петрова, и мысленно сверившись с картой, я быстро нашла улицу и примерное место, на котором стояла машина Нины Петровой в момент убийства. И вот тут возникли кое-какие вопросы.

Получалось, что Нина зачем-то попала в явный тупик, расположенный очень близко от клуба. Близко-то близко, но сюда нужно было заехать целенаправленно, потому что въезд — и он же выезд! — довольно-таки узкий, только для одной машины. Развернуться здесь нельзя: по обеим сторонам дорожки стояли высоченные производственные корпуса мукомольного комбината.

Проулок находился вроде и в центре, но место здесь на удивление глухое. Очень, я бы сказала, удобное для совершения преступления место. Теперь понятно, зачем заглянул в машину милиционер: его просто удивило, что может делать тут автомобиль, из которого никто не выходит.

Объяснить пребывание Нины в этом тупике тем, что она проезжала мимо и случайно остановилась, не получалось. Однозначно ясно: она заехала сюда специально, по делу. Скорее всего была встреча. Был разговор, который и оказался для Нины последним.

Я покурила, посмотрела по сторонам и пошла в обратном направлении.

Теперь меня озадачил еще и вопрос времени.

Получалось, что дело у Нины было настолько важное, что она отпросилась с планерки, происходящей в «Веселом Джокере», как сообщила мне моя новая агентура со шваброй, именно в это время.

Это уже любопытно. Может ли разговор с мужем быть этим «настолько важным делом»? Если верить показаниям Петрова, они с женой, разумеется, виделись в этот день утром и разговаривали по телефону в обед. И ничего неординарного и необычного между ними не произошло. Если верить…

Я посмотрела на часы и подумала, что до визита в клуб нужно еще парочку часов где-нибудь перекантоваться. Размышляя об этом, я снова вышла к клубу, но с боковой стороны. Не имея больше желания встречаться с разговорчивой уборщицей, решила внимательнее осмотреть здание, в котором располагался клуб.

Это был обычный четырехэтажный дом сталинской постройки.

«Веселый Джокер» занимал весь первый этаж, закрытый от любопытных глаз огромными непрозрачными черными витринами. Сзади, во дворе, имелась металлическая бронированная дверь, судя по всему — служебный вход в клуб. Я задумчиво посмотрела на нее и достала сигарету из пачки.