Мир, где мне не очень рады - [26]
Зато у него лежал старый ржавый меч! Вполне прикольный, можно и одной рукой схватиться, и двумя тоже.
Так, меч забираем на всякий пожарный.
Я оглянулся в поисках ещё каких-нибудь полезных предметов. Здесь же лежало несколько мелких скелетов, которые по-видимому принадлежали гоблинам. Рядом с ними я особо ничего нужного не нашёл, кроме полусгнивших пик и таких же ржавых кинжалов, которыми скорее не резать, а забивать надо.
Чот я заебался ползти, если честно. Руки болят, словно я дрочил на протяжении часа. К тому же, с грузом в виде этой дурынды тоже сильно быстро не поползаешь.
Я бросил недовольный взгляд на Дару, понимая, что теперь-то я повязан полностью. Блин, признаюсь честно, пусть я и стараюсь придерживаться моральных принципов, когда совесть замучит или когда мне это выгодно, но сейчас бы я её бросил. Бросил и свалил, если бы не сраный поводок и головная боль.
Надо бы выяснить, насколько далеко это поводок распространяется и расстояние его действия. Мой поводок работал только от голосовой команды, но здесь же он априори блокирует любые попытки навредить хозяйке, даже пассивные.
Ладно, сделаю перерыв. Свалил с ног тушку девки и внимательно осмотрел себя. Мои знатные сиськи были слегка исцарапаны, но не более. Я-то думал, там их в говнище ободрал. Кстати, в отличии от тех что я видел, эти были не обвисшими, а вполне стоячими, что являлось мечтой любого здорового мужчины. Жаль, что они не рядом со мной, а на мне.
Кстати, а какие сиськи у Дары?
Я без зазрения совести засунул руку ей под одежду и пощупал её… эм… не самые большие груди, которые к тому же ещё и практически отсутствовали, так как она лежала на спине. Мда… не впечатляюще, совсем-совсем.
Ладно, вернёмся к делам насущным. Кроме сисек были ещё повреждены руки. Изрезаны, истёрты и вообще, в не самом лучшем состоянии. К тому же, их размер был явно не женским. Да они выглядели по-женски, но лапа была большой. А всё потому, что скелет у меня остался мужским. Этот факт даёт мне надежду на то, что я смогу вернуть себе член с яйцами.
Глава 11
Пока мы отдыхали, я занимался очень важным делом. Разминал ноги.
Просто в какой-то момент я случайно шевельнул ногой и понял, что двигательная способность к ним возвращается. Они были словно отлежавшеюся конечностью, к которым возвращалась двигательная функция. Ноги нехило так жгло, словно мне по сосудам кипяток пустили, но теперь, по крайней мере я мог встать на них.
Правда сначала ходил я в раскорячку, словно на костылях. Да и грудь не добавляла радости. Скотина была тяжёлой и буквально через несколько минут, у меня болела спина от непривычной нагрузки. К тому же на таких ватных ногах она меня нехило так перевешивала.
Наш пятиминутный перерыв растянулся где-то на час. Знаю, что сидеть в этой жопе, где шастают гоблины, плохая идея, но на руках ползти сил уже не было. Поэтому всё это время я отчаянно разминал свои новенькие ножки, пытаясь привыкнуть к новым ощущениям. Ходил, приседал, опять ходил, наклонялся и так далее.
Хочу заметить, что ноги вернулись в строй очень быстро… И это странно. Я не был экспертом в медицинской реабилитации, но мог с уверенностью сказать, что люди, которые буквально час назад не могли двигать ногами, а сейчас уже вполне вышагивают как солдаты – это ненормально. Причём очень.
Единственным объяснением могло стать то, что после этого ритуала нервы к ногам как-то передавило на время и сейчас только я смог ими двигать. Ох пиздец, как жжёт только.
Так, ладно, отставить сопли.
Понимая, что выделенные мне сандалии остались в ритуальной комнате, а сапожки лоли были мне маловаты размеров на семь, пришлось топать босиком. Положив её на плащ, словно на воз, я уцепился за его капюшон и, держа в свободой руке факел, двинулся дальше. Правда двигался в раскорячку, слегка пригнувшись, так как плащ был не длинным.
Злоебучие коридоры совсем не собирались заканчиваться, радуя нас только комнатами, как признаком разнообразия архитекторской мысли. На своих двоих передвигаться оказалось заметно удобнее, хотя босыми ногами топать то ещё удовольствие – мелкие острые камушки так и вгрызались в ноги. Да и иногда я неудачно так врезался пальцем в какую-нибудь трещину, от чего один раз сломал ноготь на большом пальце под корень. Мда… неприятно.
И проходя внеочередной коридор и повторяя про себя следующий поворот, я услышал маленькие босые ножки и мерзкий писклявый гогот. Гоблины всё-таки поняли, как добраться до нас и эти суки шли ровно оттуда, куда нам надо было идти.
Всегда так, всё всегда через жопу. Бросив валяться на земле эту тушку, я поднял меч и вытянул факел вперёд. В тот момент, когда передо мной появилась эта толпа, я вложил все остатки силы в огонь и захуярил перед собой огнемётом. Жарил, пока в голове не осталось ничего кроме гула, а перед глазами даже при таком огне не стало темно. Всё, маны нет.
Я бросил факел вперёд, хотя коридор и так освещался горящими тушками супостатов, после чего перехватив меч как биту бросился вперёд. Вообще, я бы убежал, но убегать было некуда и во мне теплилась надежда, что маленькие хуесосы окажутся такими же слабыми, какими выглядят.
Он — воин из внемирья. Его работа — убивать. Его наказание за совершённые грехи — изменять историю миров в угоду желаниям своего работодателя. Это его единственный шанс искупить вину и получить долгожданную свободу. В теле наследника одного из сильнейших родов он шагнёт в чистый и нетронутый войной мир, где технологии вытесняют магию, вместо морей раскинулись туманы, а в воздухе можно встретить летающие острова. Здесь страны лениво противостоят друг другу, а сильнейшие кланы борются за место под солнцем.
Он очнулся на краю мёртвого города. Он сильно искалечен и ничего не помнит. Единственное, что ему удалось узнать, так это то, что он ищет свою сестру в банке памяти. Единственное, что ему остаётся – идти по каменной дороге. Той, что приведёт его в новый и прекрасный мир. Мир, живущий в век расцвета и благополучия, наполненный магией и удивительными существами. Что такое банк памяти? Почему он ищет свою сестру здесь? Ему предстоит ответить на эти вопросы, встретить много интересных и необычных личностей и узнать много нового об этом мире.
Обычная семья, обычная жизнь, счастливые родители и их дети. Кто об этом не мечтает? Смертельная болезнь, медленно отбирающая жизнь у молодой девушки. Кто этого не боится? Её брат, в отчаянии готовый сделать всё от него зависящее, чтоб помочь сестре, и вступающий на очень хрупкую и опасную дорожку. Кто такого пожелает? У всего есть предел, и человек не является исключением. Готов ли ты выйти за собственный предел ради родной крови, которую любишь? Ради того, кто тебе дорог настолько, что ты готов рисковать собой? Готов ты столкнуться с той реальностью, что находится по ту сторону?
Что такое попаданство в мир с прокачкой? С какого перепугу все попаданцы оказываются такими из себя суперкрутыми, если в жизни они были ещё теми... кхм-кхм... не очень интересными и умными людьми? Почему на них сыпятся крутые плюшки? Вы хоть раз пробовали в реальности убить медведя? А убить волка? Или может… убить человека? Нет? Тогда кто сказал, что в мире где есть прокачка, будет всё иначе? Вас никогда не смущало, что там не все подряд качаются и становятся авантюристами? В этом мире так называемый ГГ взглянет на сказку и мечту под другим углом, без подыгрываний в теле обычного человека.
Он вновь один. Он вновь против всех. А на горизонте уже виднеется летающий остров, зависший над туманами, который готов принять своего гостя. Остается лишь ответить на вопрос: как подойти к возникшей проблеме — как обычно или попытаться найти иной…
Он возвращается домой. Туда, где рода точат мечи и заряжают ружья, готовые перегрызть друг другу глотки. Под покровом обычной жизни уже идет партизанская война между родами. Выживает сильнейший и когда рушится старая власть, когда закон становится…
Девятнадцатилетняя Хана влюбилась в парня-волка, и вскоре у них родились два ребёнка-оборотня — Юки и Амэ, которые могли принимать обличие и человека, и волка. Это история о тринадцати годах жизни Ханы и её детей. Первый роман знаменитого режиссера Мамору Хосоды, послуживший основой для одноимённого аниме.
Единственное, что Аурин помнила из своего прошлого, покрытого мутной дымкой забвения, было ее исковерканное имя. Все остальное являлось для нее прочно и навсегда утерянным. Правда, изредка в ее голове возникали смутные образы, неясные, расплывчатые и не дающие ей покоя, поскольку ни одного из них она не понимала и не могла объяснить. Чаще всего эти образы являлись ей во снах, заставляя ворочаться, сбрасывать с себя одеяло и изредка стонать. В такие моменты Иоти больно толкала ее в бок острым локтем и сварливо требовала прекратить это безобразие и дать ей немного поспать.
Фантастический роман нашего времени. Прошлое всегда несет свои последствия в настоящее. Мало кто видит разницу между порождениями Ада и созданиями тьмы. Магии становится на земле все меньше. Осознание катаклизма пришло слишком поздно. Последствия прошлого сильны, однако не лишают надежды вести борьбу.
«Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора» — первая история из этой серии. Необычайные приключения ждут Мариса и Машу в подмосковном посёлке Заозёрье. В заповеднике они находят волшебный лес, где живут кикимора, домовые, гномы, Лесовик, Водяной, русалки, лешие. На болотах стоит дом злой колдуньи. Как спасти добрых жителей от чар и уничтожить книгу заклинаний? Сказочные иллюстрации и дизайн обложки книги для ощущения волшебства создала русская художница из Германии Виктория Вагнер.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Новая жизнь начинается в тот момент, когда ты будешь готов отпустить прошлое и готов принять новое будущее. Героиня, пытающаяся найти своё место в мире, где у неё нет сил. Наёмники, ищущие для себя и своей семьи новый дом. Люди, пытающиеся найти себе новую жизнь после уничтоженной старой. И я… эм… ладно опустим шутку, но я тоже пытаюсь отпустить своё прошлое и увидеть в этом мире хоть какой-то проблеск надежды на лучшее будущее. Ведь в противном случае какая разница, быть мне человеком или чудовищем там, где это не играет роли? Поэтому я сменю подход и взгляну на мир и ситуацию в нём по-новому.
Нет хуже зла чем то, которое было когда-то великим добром. Нет хуже человека, который во имя жизни готов убивать. Нет беспощаднее целеустремлённых людей. Нет хуже мотиватора, чем желание всё исправить. Нет хуже мира, где воюют ради него же. Нет безнадёжнее людей, чем те, которые готовы убивать за свои идеалы. Мир подходит к своей новой контрольной точке, где зарождается надвигающаяся буря. К точке, где последний антигерой начнёт свой поход, и мир замрёт в ожидании своей судьбы.
Моя жизнь – вот что для меня главное. Зачем мне эти лозунги о чести, храбрости, благородстве и прочей мути, если я помру? С какого перепугу я должен разменивать свою жизнь на жизнь кого-то там? Я хочу жить, а не умирать. И плевать на способы, плевать на моральные принципы, пусть идут все лесом со своим милосердием. Когда речь идёт о выживании, для меня это лишь пустые слова, устанавливающие рамки и усложняющие жизнь. Выживают сильнейшие, слабейшие лишь покорно принимают свою участь. И для того, чтобы стать сильнейшим, мне не нужна сила.
Мир меняется. Мир трещит по швам. Я видела этот мир под разными углами, я чувствовала его дыхание, его сердцебиение. Я была за гранью и знаю, что он из себя представляет. Именно поэтому я его ненавижу. Не было ни дня, чтоб он не напомнил о себе, о том, как он со мной поступил. Но времена меняются, приходят новые люди, приходят новые порядки, которые пойдут своей поступью по земле. Пусть все ненавидят нас, пусть всё плюют в нашу сторону и презирают нас, но мы те, кто не прогнётся под мир. Мы зло. Мы ненависть. Мы те, кто сможет изменить мир… …после того, как кое-кто научится читать и писать.