Мир, где мне когда-то там будут рады - [26]
- Давай, выпьешь всё и не вырвешь, мы тебя отпустим, - смеялись они, подавая ей новые бутылки и ставя на то, сколько ещё она продержится.
Кончилось это тем, что девушка впала в беспамятное состояние и умерла. Подозреваю, что наёмницы специально это сделали, доведя её до алкогольной интоксикации, из-за которой та и откинулась.
Когда с одной они закончили, то притащили за волосы другую и повторили процесс. Другая оказалась более стойкой к алкоголю и выдержала больше, но пить дальше не смогла. Тогда они её уложили на стол и сами влили ей остатки силой. После этого надавливали на её живот, от чего девушку рвало.
Вскоре им это наскучило, и они просто запихали ей в задницу бутылку, пока та чуть ли с ума не сходила от боли. После этого они приволокли ещё одну и заставили их заняться лесбийским сексом.
Не буду отрицать, меня это возбудило, но это не отменяло того факта, что они переступают черту. Причём ту, которую лучше вообще никогда не переступать и даже не приближаться, иначе лишишься тормозов.
- Мамонта, - позвал я её, глядя на то, как они уже второй засовывали бутылку, и та не визжала лишь потому что ей закрыли рот. – Скажи своим, что если они продолжат измываться над пленными, я буду уже измываться над ними. Они там в конец ебанулись?
- Они выпускают пар, - пожала та плечами. – Все так делают.
Несколько жестоко… Блять, да ты гонишь?! Не, я знаю, средневековье, морали ноль, прав человека нет. Победители насилуют побеждённых, убивают, отрезают головы и накалывают на пики, но подобное разве не перебор?
Хотя при том, что я перечислил, подобное перебором и не выглядит. Если учесть, что в середине девятнадцатого века американцы отрезали индейцам яйца и делали из них мешочки для табака, а из половых органов всякие украшения и вешали их на шляпы, то подобное вообще детским лепетом выглядит. А это мой мир и уже более-менее цивилизованный.
Но всё равно, есть кое-какие границы, которые я соблюдаю, а остальные могут идти нахуй.
- Ебать… Это называется выпускать пар? И кто кроме них так делает?!
- Например, солдаты фракции Дня. Ещё во времена войны, когда в мою деревню, где все мужчины ушли на воевать за добро, пришли солдаты. Они изнасиловали каждую девушку, даже тех, кто ещё не мог иметь детей. А потом часть насадили на кол в подозрении в помощи злу, других сожгли на кострах, над третьими просто измывались – прижигали пятки, отрезали соски, вставляли во влагалище раскалённые железные палки. Много чего интересного делали. Я жива только потому, что меня спасли, но последствия всё равно остались, и ты их видел. Так что да, все так делают, даже те, кто причисляет себя к добру.
Да-да, знаю, ведь зло на то и зло, что его можно угнетать. Будучи добрым, ты имеешь право наказывать зло как угодно, ведь оно это заслужило. Даже если доказательств, что это именно зло у тебя и нет.
- Если они это не прекратят, я сам пар на них выпущу.
- Не думаю, что они будут против, - ответила она.
- А, да? То есть они не расстроятся, если одной в задницу я запихну раскалённую кочергу, а другую за руки приколочу к потолку? А остальных заставлю сидеть рядом с утконосом и гладить его.
- Им такое придётся не по душе, - слегка встревожилась Мамонта.
- Тогда передай им это. Не заставляй меня с ними проделывать подобное.
Мамонта кивнула и направилась к группе, которая веселилась и измывалась над девушками, после чего что-то начала им говорить. Они видимо спорили, потому что Мамонта ни с того ни с сего ударила ту, с которой разговаривала, в живот. Наёмница согнулась, упала, свернулась калачиком и предпочла уже не вставать.
Остальные испугано попятились, что-то говоря и кивая, после чего подхватили двух обессиленных жертв и утащили.
- Я потом приду и пересчитаю, сколько их осталось, - предупредил я. – А то вообще ебанулись.
Нет, я не против издевательств. Но не над всеми подряд – только над теми, кто это заслужил. А эти… да, знаю, работали на подонков, но раз они сдались, это не значит, что теперь можно творить всё что угодно.
После нас зал выглядел ещё грязнее, чем был. Ко всему прочему добавилась ещё и кровь с трупами, которые надо было теперь убрать.
- Ухтунг, пусть твои парни приведут ещё целых служанок, что в силах держаться на ногах, сюда и контролируют уборку.
- Наёмницы? – рыкнул он вопросительно.
- Они больные, я не могу им доверить сторожить девок. Сам видел, что делают.
- Наёмницы потому что. У орков настоящих честь и правила есть. Противников жрать, но не измываться над ними, - выпрямился он, прямо испуская лучи гордости.
Ну… ладно, жрать противников, это классика жанра.
- Окей. Вот именно поэтому пленниц я могу доверить только вам. Только не ешьте их, - на всякий случай предупредил я. А то вернусь, а они тут бутеры из разносчиц делают.
- Понял я, - кивнул Ухтунг и направился к своим людям.
Ко мне вновь подошла Мамонта.
- Нам осталось только ждать. Насколько уровень поднял? – прохрипела она.
- До двадцать девятого, - ответил я и кинул часть своей статы, исключив настоящее имя с возрастом и способности со званиями. Да-да, здесь можно и так.
Уровень: 29.
«Параметры»
Сила – 32.
Он — воин из внемирья. Его работа — убивать. Его наказание за совершённые грехи — изменять историю миров в угоду желаниям своего работодателя. Это его единственный шанс искупить вину и получить долгожданную свободу. В теле наследника одного из сильнейших родов он шагнёт в чистый и нетронутый войной мир, где технологии вытесняют магию, вместо морей раскинулись туманы, а в воздухе можно встретить летающие острова. Здесь страны лениво противостоят друг другу, а сильнейшие кланы борются за место под солнцем.
Я не просила такой судьбы. Я не желала таких приключений. Но я готова побороться за своё счастье. В этом мире, где правила пишут победители, где всё живёт по своим, ведомым только богам, законам, тебе остаётся лишь бороться. Бороться за то, что тебе дорого и проливать кровь тех, кто встанет на твоём пути. Я, Дариана Зен-Флай, не была чудовищем и не собираюсь им становиться. Но я приведу его с собой. Вспыхнут города и крики ужаса наполнят воздух. И вздрогнут мои враги… …после того как это чудовище перестанет плакать и прятаться на дереве! Почему тот, кто истребил не одну тысячу человек, боится пауков!? Эй, ну хватит! Слезай уже, злой паук убежал!
Он очнулся на краю мёртвого города. Он сильно искалечен и ничего не помнит. Единственное, что ему удалось узнать, так это то, что он ищет свою сестру в банке памяти. Единственное, что ему остаётся – идти по каменной дороге. Той, что приведёт его в новый и прекрасный мир. Мир, живущий в век расцвета и благополучия, наполненный магией и удивительными существами. Что такое банк памяти? Почему он ищет свою сестру здесь? Ему предстоит ответить на эти вопросы, встретить много интересных и необычных личностей и узнать много нового об этом мире.
Обычная семья, обычная жизнь, счастливые родители и их дети. Кто об этом не мечтает? Смертельная болезнь, медленно отбирающая жизнь у молодой девушки. Кто этого не боится? Её брат, в отчаянии готовый сделать всё от него зависящее, чтоб помочь сестре, и вступающий на очень хрупкую и опасную дорожку. Кто такого пожелает? У всего есть предел, и человек не является исключением. Готов ли ты выйти за собственный предел ради родной крови, которую любишь? Ради того, кто тебе дорог настолько, что ты готов рисковать собой? Готов ты столкнуться с той реальностью, что находится по ту сторону?
Он вновь один. Он вновь против всех. А на горизонте уже виднеется летающий остров, зависший над туманами, который готов принять своего гостя. Остается лишь ответить на вопрос: как подойти к возникшей проблеме — как обычно или попытаться найти иной…
Он возвращается домой. Туда, где рода точат мечи и заряжают ружья, готовые перегрызть друг другу глотки. Под покровом обычной жизни уже идет партизанская война между родами. Выживает сильнейший и когда рушится старая власть, когда закон становится…
Авантюрист, бывший наемник, разбойник, волею судьбы встретил на большой дороге вампира, и не простого, а тот сделал предложение, от которого было сложно отказаться. И началась история одного вампира…
Девятнадцатилетняя Хана влюбилась в парня-волка, и вскоре у них родились два ребёнка-оборотня — Юки и Амэ, которые могли принимать обличие и человека, и волка. Это история о тринадцати годах жизни Ханы и её детей. Первый роман знаменитого режиссера Мамору Хосоды, послуживший основой для одноимённого аниме.
Фантастический роман нашего времени. Прошлое всегда несет свои последствия в настоящее. Мало кто видит разницу между порождениями Ада и созданиями тьмы. Магии становится на земле все меньше. Осознание катаклизма пришло слишком поздно. Последствия прошлого сильны, однако не лишают надежды вести борьбу.
«Сказки из волшебного леса: храбрая кикимора» — первая история из этой серии. Необычайные приключения ждут Мариса и Машу в подмосковном посёлке Заозёрье. В заповеднике они находят волшебный лес, где живут кикимора, домовые, гномы, Лесовик, Водяной, русалки, лешие. На болотах стоит дом злой колдуньи. Как спасти добрых жителей от чар и уничтожить книгу заклинаний? Сказочные иллюстрации и дизайн обложки книги для ощущения волшебства создала русская художница из Германии Виктория Вагнер.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Новая жизнь начинается в тот момент, когда ты будешь готов отпустить прошлое и готов принять новое будущее. Героиня, пытающаяся найти своё место в мире, где у неё нет сил. Наёмники, ищущие для себя и своей семьи новый дом. Люди, пытающиеся найти себе новую жизнь после уничтоженной старой. И я… эм… ладно опустим шутку, но я тоже пытаюсь отпустить своё прошлое и увидеть в этом мире хоть какой-то проблеск надежды на лучшее будущее. Ведь в противном случае какая разница, быть мне человеком или чудовищем там, где это не играет роли? Поэтому я сменю подход и взгляну на мир и ситуацию в нём по-новому.
Моя жизнь – вот что для меня главное. Зачем мне эти лозунги о чести, храбрости, благородстве и прочей мути, если я помру? С какого перепугу я должен разменивать свою жизнь на жизнь кого-то там? Я хочу жить, а не умирать. И плевать на способы, плевать на моральные принципы, пусть идут все лесом со своим милосердием. Когда речь идёт о выживании, для меня это лишь пустые слова, устанавливающие рамки и усложняющие жизнь. Выживают сильнейшие, слабейшие лишь покорно принимают свою участь. И для того, чтобы стать сильнейшим, мне не нужна сила.
Мир меняется. Мир трещит по швам. Я видела этот мир под разными углами, я чувствовала его дыхание, его сердцебиение. Я была за гранью и знаю, что он из себя представляет. Именно поэтому я его ненавижу. Не было ни дня, чтоб он не напомнил о себе, о том, как он со мной поступил. Но времена меняются, приходят новые люди, приходят новые порядки, которые пойдут своей поступью по земле. Пусть все ненавидят нас, пусть всё плюют в нашу сторону и презирают нас, но мы те, кто не прогнётся под мир. Мы зло. Мы ненависть. Мы те, кто сможет изменить мир… …после того, как кое-кто научится читать и писать.
Что такое попаданство в мир с прокачкой? С какого перепугу все попаданцы оказываются такими из себя суперкрутыми, если в жизни они были ещё теми... кхм-кхм... не очень интересными и умными людьми? Почему на них сыпятся крутые плюшки? Вы хоть раз пробовали в реальности убить медведя? А убить волка? Или может… убить человека? Нет? Тогда кто сказал, что в мире где есть прокачка, будет всё иначе? Вас никогда не смущало, что там не все подряд качаются и становятся авантюристами? В этом мире так называемый ГГ взглянет на сказку и мечту под другим углом, без подыгрываний в теле обычного человека.