Мир дома твоего - [34]

Глухота к высоким материям привязывает человека к одним лишь материальным ценностям, и в погоне за ними человек забывает о своем призвании и достоинстве. Это своего рода болезнь, суть которой — в извращении человеческих потребностей. Материальные ценности как средства к жизни превращаются в самоцель, подменяя собой подлинный смысл жизни. Рассудочный практицизм вытесняет и подавляет духовное, творческое начало в человеке. Жизнь без смысла подтачивает человека изнутри, разрушает его, рождает постоянное чувство неудовлетворенности. Эта внутренняя неудовлетворенность до поры до времени может заглушаться погоней за успехами, удовольствиями, развлечениями... Но все это не заполняет внутреннюю пустоту, а лишь углубляет ее.

Швейцарский психолог К.Г.Юнг говорил, что большая часть его пациентов — это люди, утратившие смысл жизни. Психологическое объяснение массовости этого рода патологии он видел в рационализме западной культуры, ее потребительском характере.

Изучение общественного мнения во Франции показало что 89 процентов опрошенных считают: человек нуждается в “чем-то таком”, ради чего он живет. Психиатр и психолог Виктор Франкл. приводя эти данные, говорит о том, что “борьба за смысл жизни является основной движущей силой для человека”. К этому убеждению его привел личный опыт: в 1942 году он был арестован немцами и брошен в концлагерь; будучи тяжело больным, он работал над своей книгой по психотерапии: именно это, по его словам, помогло ему выжить. “В концентрационном лагере... мы были свидетелями того, что некоторые из наших товарищей вели себя как свиньи, в то время как другие были святыми. Человек имеет в себе обе эти возможности, и то, какая из них будет актуализирована, зависит от его решения, а не от условий... потому что высшая сущность - наше отношение к страданию, отношение, в котором мы берем на себя страдание”. Достойно переносить страдания возможно лишь во имя смысла.

Исследования показывают, что среди больных людей, у которых душевное расстройство вызвано тяжелой жизненной травмой (разрушение семьи, смерть близкого человека), выздоравливают те, у кого побеждает воля к осуществлению смысла жизни, формируются новые внеличные цели. Если же этого не происходит, личность распадается, человек остается душевнобольным. Значит, смысл — это есть то, что собирает воедино душевные силы человека. Смысл — это цель, образующая цельную личность.

А иметь много денег и связей — это разве не смысл? — скажет кто-то. Это — извращенный смысл. Жить ради смысла, ради цели — свойственно природе человека: но жить ради того, что является лишь средством жизни, — противоестественно. Вспомним: Скупой Рыцарь Пушкина сочетает в себе, с одной стороны, крайнее выражение бескорыстия и самоотречения в служении своему богатству, с другой — накопительство. Но его служение бессмысленно — никому не служит, и накопительство бесцельно — не служит потреблению. Такова логика превращения накопительства в смысл жизни: ее итог — бессмысленность жизни, абсурд, одиночество.

Одиночество... Сколько людей страдают от него, жалуются на одиночество. Одиноким можно быть и в семье... Живут люди бок о бок, а чувствуют — они далеки друг от друга. Значит, одиночество — это прежде всего внутреннее состояние человека. Вот и мама Кати — работает продавцом в магазине, целый день толпы людей, дома — муж, дочка, приходят часто гости, а поговорить по душам не с кем: замуж она вышла по расчету, живут, притерпелись. Друзья приходят все с какой-нибудь целью (но и в “долгу не остаются”), а близкого человека нет. Одной остаться — тоска: без суматохи, суеты, развлечений она не может — нужно чем-то заглушить эту тоску, которая караулит ее из самой глубины души.

Жизненные блага не заменяют тепла, внимания, любви. И даже тысячекратно уверяя себя, что ничего этого ему не надо, а достаточно, “чтобы ему завидовали, чтобы его боялись”, человек все же не может без этого жить — ему все чего-то будет не хватать. В глубине души он будет чувствовать какую-то пустоту, потерянность, неудовлетворенность. Первый признак этого внутреннего неблагополучия — нежелание оставаться наедине с собой, боязнь уединения.

Ведь одиночество и уединение — это не одно и то же. От одиночества нужно бежать. А уединение необходимо для размышления, для творчества, для внутреннего равновесия. Человеку нужно прийти в себя, собраться, разобраться в себе после суеты, интенсивного общения, напряженной работы. Уединение— обязательная пауза в жизненном ритме человека (какова длина этой паузы — это зависит от характера, индивидуальности человека, его образа жизни).

Тот, кто нашел себя, свое жизненное призвание, не боится быть наедине с собой, и в уединении он переживает свое единство с миром и людьми. Вспомним Тютчева: “Все во мне и я во всем”. Такой человек, когда он один — “у-единен” со всеми. В каком бы внешнем положении он ни находился — он не одинок.

А тот, для кого цель жизни— “пожить для себя”, оказывается у разбитого корыта: себя-то он потерял и с другими у него нет единства. Потому он так боится уединения, чувствуя свою внутреннюю пустоту и потерянность.