Мир до начала времен - [75]

Правда, в ведомости, которую составили по результатам разгрузки «Медузы», наряду со шкурами оленей-карибу, бобров и ондатр, головами коричневого сахара и связками сушеного табачного листа фигурировали двадцать полотняных мешочков, каждый весом по полтора килограмма, наполненных очень мелкими семенами неизвестного происхождения. Как оказалось, эти мешочки с семенами находились в самой середине стопок с табачным листом, поэтому мы их и не обнаружили при первичном поверхностном осмотре. Я тогда, грешным делом, подумал, что это амарант, но сейчас в этом усомнился. В те времена, когда шли англо-французские войны, значительно более сильный британский флот с легкостью прерывал связи Франции с ее заморскими колониями, из-за чего в Париже начинали испытывать недостаток в обычных для того времени колониальных товарах. Тростниковый сахар тогда начали заменять свекловичным, и не исключено, что с целью импортозамещения в южную Францию стали завозить из Америки семена табака. В таком случае понятно, почему семена находились вместе с табачным листом, ибо в Байонне их должен был забрать один и тот же грузополучатель. Когда цены из-за блокады бьют рекорды, то выгодным становится производить товар у себя, а не везти из колоний. С другой стороны, быть может, и в самом деле это семена не табака, а чего-то другого, или они уже потеряли всхожесть из-за того, что в прошлую зиму весь груз оказался проморожен местными арктическими морозами.

– Да, Гавриил Никодимович, – после всех этих размышлений сказал я, – на брошенном фрегате действительно нашлись сушеные табачные листья. Но разве ты видел, чтобы кто-то из нас бросился их курить?

– Нет, Сергей Петрович, не видел, – ответил тот. – Но опчество все равно в смущении. Мы тут без табаку и чаю совсем измаялись, и если травяной сбор, который выдает нам для заваривания Марина Витальевна, дай Бог ей здоровья, нас вполне устраивает, то замены табачку-с так и не нашлось. Братцы чего только ни пробовали курить, но все без толку – дым горло дерет, но удовольствия никакого. А курить хочется – хоть на стену лезь. Вы уж поспособствуйте, а за ними не пропадет – отслужим-с.

И тут у меня пропало всяческое желание читать этому человеку лекцию о вреде курения, потому что он ее просто не поймет. Уши пухнут – и все тут. Не выдать им табак на паек – это сильно поколебать веру в нашу справедливость. Да и ведь с какой-то целью нам этот табак подбросили вместе с сахаром и всем остальным… О культивировании сахарной свеклы мы позаботились заранее: урожай этого года, выращенный из привезенных с собой семян, собран и убран на хранение, чтобы в следующем году эти корнеплоды снова можно было высадить в землю на семена[17]. А вот культивировать табак у нас желания не было, поэтому о семенах никто не позаботился. Мы думали, что раз аборигены этого времени не страдают привычкой к табакокурению, то и не стоит их ею заражать. Но некто свыше решил тактично нас поправить. Неверно, мол, мыслите, товарищи, шире надо смотреть на вещи. Курение табака – это тоже часть человеческой культуры, поэтому вот вам табак, вот семена, и не брыкайтесь. М-да, дилемма… Как там Гамлет говорил: курить иль не курить – вот в чем вопрос… Витальевна меня убьет, но будет при этом не права. Отказ обойдется нам гораздо дороже.

– Значит, так, Гавриил Никодимович, – сказал я, – табачное довольствие вам будет, не переживайте. Но вы же знаете наше отношение к предметам, не являющимся необходимыми для выживания и служащим удовлетворению, с позволения сказать, дополнительных потребностей?

– Да, знаю, – кивнул подуспокоившийся старший унтер, – и всемерно вас одобряю. Баловать народишко – это так же плохо, как и держать его впроголодь, в черном теле. Особого шика у вас тут нет, но в холоде и голоде никто спать не ложится.

– Вот именно, Гавриил Никодимович, – сказал я. – Курение – это тоже дополнительная потребность, со всеми вытекающими из этого последствиями. К тому же запасы табака у нас не так уж и велики, надолго их не хватит. Фрегат – это только разовый случай, и рассчитывать на его повторение мы не можем, потому что Господь никогда не совершает свои чудеса по требованию. И как только имеющиеся запасы закончатся, все начнется сначала. Поэтому табачный паек будут получать только те соискатели довольствия, которые не имеют малейших взысканий по работе или соблюдению правил нашей жизни. Со своей стороны могу обещать, что никаких дополнительных придирок не будет. Мы как вели свои дела честно, так и продолжим. И не дай Великий Дух, мы узнаем, что ваши люди делятся с оштрафованным своим куревом. Тогда нам придется перейти к принципу коллективной ответственности. И еще мы очень не хотели бы, чтобы ваши курящие парни совратили на эту привычку кого-нибудь еще. Ведь мы не сможем выдавать табачный паек вам и не выдавать другим желающим, если они будут соблюдать те же условия… Если всей своей компанией задымят римляне, то это будет страшно…

– Я вас понимаю, Сергей Петрович, – с солидным видом кивнул старший унтер, – и постараюсь донести ваши слова до «опчества». Но скажите, неужели нельзя каким-либо образом раздобыть семена и сажать табачок-с для собственного употребления?